Заброшенные церкви

Тонущая церковь и голубка Вздох. Не получается. Еще одна попытка. Бесполезно. Мутная вода шустрой реки, струйками заливается в ноздри, уши, горло и течет к лёгким. Теряю сознание. 30 минут до этого — Я хочу на тот берег реки, — говорю отцу, который решил отдохнуть после утомительных игр в воде. — Плыви! — Но там течение сильное, давай, вместе. — Ты справишься. И я плыву. Мне 9. Я упрямая, уверенная в собственных силах, дерзкая. Пока что. Пологий берег, что так манил — в доступных пару метров. Нетерпеливо опускаю ноги, пытаясь прощупать твердую почву...

Отвечаю на ваш частый вопрос... «Дай координаты! Тебе жалко что ли?» «Мне только посмотреть...» «Да мы просто пофотографируем — и сразу уйдем» В этой статье я покажу, почему исследователи заброшенных локаций объединяются в сообщества и делают все возможное, чтобы о местах, которые они посещают, узнало как можно меньше людей. Мы не ведемся на просьбы, у нас нельзя купить адреса и практически невозможно убедить в своих благих намерениях. Дело в попытке защитить: но не причастность к особенной культуре, а остатки наследия...

Никогда, слышите, никогда, не ходите исследовать заброшенные места в коротком платье. Даже если на улице все раскалывается от пятидесятиградусной жары, а здание находится в центре города. Когда оказываюсь перед густо растущими джунглями из крапивы и колючих кустарников, как человек с многолетним опытом, знаю, что заплачу за роковую ошибку. — Не пойду, — говорю мужу, предательски отступая к машине. — Пойдешь, — отвечает он, — это вторая попытка доехать до этой церкви. Ты обязана уйти с фотографиями...

Я стою перед ней, такой беззащитной, хрупкой, иссохшей. Гроб настолько маленький, что напоминает детский. В часовне сухо и тихо. Она — когда-то регент Византийской империи, дочь греческого императора, святая — лежит в заброшенном здании. Никому не нужная и всеми забытая. Единственное, что подчеркивает царственную природу усопшей, алая ткань и мраморный постамент. Пульхерия родилась в Константинополе и всю жизнь была человеком, олицетворяющим мудрость и скромность. Дав обет девственности, она посвятила годы религии и своей стране...

Действующее аббатство, рисовые поля, одичалое кладбище и разрушенный скелет одной из самых мрачных религиозных построек, что мне доводилось видеть. В такой атмосфере оказался заперт демон — который в XVII веке имел неосторожность оказаться в окрестностях никому не сдавшейся церкви. Сегодня она едва дышит: беспомощный фасад, облупившаяся краска, осыпающиеся реликвии. Остатки и останки — вот два слова, которые идеально ее характеризуют. Сегодня в ней ни капли помпезности, ни нотки броскости. Однако про эту церковь и не сказать, что она «дышит былым величием»...