Калейдоскоп.

Маленький-маленький рассвет сунулся в окно кукольного домика, осветил сквозь чистенькие стеклышки захламленную крошечную комнатку, пустил по углам мелких солнечных зайцев и разбудил меня. Натягивая через голову длинный свой балахон с нелепыми узкими рукавами, крася лицо белым, черным, привычно рисуя на нем смешное страдание и веселую тоску, я думаю о прошедшей ночи. Может все это приснилось мне? Тьфу, как банально, я же не в саду, какой там сон. Слишком живая была она, и голос ее был ночной, глубокий, совсем не кукольный...

А ночами безлунными,темными Не проснуться от лая собак, Не услышать кто бродит По комнате. Не смахнуть чьей-то тени со лба. Смейся сычьим полуночным Хохотом, Плачь остывшей до срока звездой. Жгучий сок нерастраченой Похоти Пахнет камфорой и резедой. Млечный путь между Вдохом и выдохом...

У планеты должна быть луна, А иначе планета бесхозна. И нервозна. И даже стервозна. Океан неподвижен до дна. У планеты должна быть луна, Что бы было бы в ком Отражаться, Атмосферой случайно прижаться И забыться В причудливых снах...

Планета Степь. Планета вольный ветер. И запах трав И разговор шмелей. Поймать в ладонь, Попробовать согреть их? Ужалят точно. Лучше не жалей. Планета Степь. Верблюжий праздник жизни. Через губу. И кончен разговор...

Свет, павший с неба на землю, Станет осокой и ряской, Станет икринкой лягушки, Станет жуком плавунцом. Свет, отразившись, рождает Бледно зеленые краски, Тихое дуновение, Запах болотный в лицо. Он может ярче и жарче, Только не здесь. Не сегодня. Здесь по особому тихо И приглушенно светло...

Выцветает душа со временем. Майский дождь и акаций снег Бесполезен в общении с теми, Кто зимой доживает век. И глаза остроту утратили, Слишком много впитав свинца. Были карими, как у матери. Стали серыми, как у отца...