КВАРТИРНЫЙ ВОПРОС

Кухня была залита тёплым вечерним светом, когда Марина поставила на стол дымящуюся кастрюлю с борщом. Рома сидел, опустив голову, и машинально водил пальцем по клеточкам скатерти. — При чем тут пожелания твоей мамочки, Рома? Деньги наши с тобой идут на нужды нашей семьи, что тут может быть непонятно? — в голосе Марины звучала усталость и раздражение. Рома поднял глаза на жену. За пятнадцать лет совместной жизни он научился различать все оттенки её настроения. Сейчас она была не просто раздражена — она была расстроена...

Ирина стояла у окна, наблюдая, как последние лучи заходящего солнца окрашивают многоэтажки в розовый цвет. Её пальцы нервно теребили край занавески, пока в голове снова и снова прокручивались слова, брошенные ею час назад. "С чего ты решил, что я на тебя оформлю хотя бы один квадратный метр своей квартиры? Ты здесь живешь за «спасибо», вот и живи!" Олег тогда просто молча вышел из комнаты. Как всегда – ни слова упрека, ни возражений. Только плечи опустились еще ниже, словно на них легла очередная невидимая тяжесть...

Вика стояла у окна, нервно постукивая пальцами по подоконнику. За стеклом медленно падал октябрьский снег, укрывая московский двор белым покрывалом. Прошла ровно неделя после похорон матери, и сегодня должен был приехать Лев — её старший брат, которого она не видела почти пять лет. "Зачем он вообще приезжает? Объявился, когда всё уже кончено," — думала она, вглядываясь в серую пелену за окном. Последние два года превратились для неё в бесконечную череду больниц, процедур и бессонных ночей. Деменция...

Варя стояла у окна, наблюдая, как очередной грузчик заносит в подъезд массивное кресло-качалку красного дерева. Это было последней каплей. За две недели их с Семёном уютная трёхкомнатная квартира превратилась в филиал антикварного магазина – Жанна Фёдоровна методично перевозила свою мебель, картины и бесчисленные статуэтки. "Сёма, солнышко, поставим твоё любимое кресло вот сюда", – раздался медовый голос свекрови из гостиной. – "Помнишь, как ты в нём любил качаться маленьким?" Варя поморщилась. Это "солнышко" уже две недели впивалось в её уши острой иглой...

Юля сидела на кухне, нервно постукивая длинными пальцами по чашке с остывшим чаем. Светлые волосы, собранные в небрежный пучок, то и дело падали на лицо, и она машинально заправляла их за ухо – жест, унаследованный от матери. В свои двадцать три она была удивительно похожа на Ольгу Павловну в молодости: те же выразительные карие глаза, тот же чуть вздёрнутый нос, та же привычка прикусывать нижнюю губу в минуты волнения. Мама металась по маленькой кухне, как раненая птица, то и дело всплескивая руками...

Я смотрела на Антона через стол и не узнавала человека, за которого выходила замуж пять лет назад. Передо мной сидел чужой мужчина с холодным взглядом и презрительной усмешкой. — Значит так, Лена, давай решим всё цивилизованно, — начал он, постукивая пальцами по столешнице. — Квартира куплена до брака, но я вложил в неё немало средств. Ремонт делали вместе, мебель покупали... — Никакого раздела имущества не будет, эту двушку я купила, когда тебя еще на горизонте даже не было, — отрезала я. — И ремонт я делала на свои, ты только обои помогал клеить...