Деревенские рассказы

«Человек смертен, и это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!» (Воланд) Лет тридцать назад это было. К соседке, бабе Саше, приехал брат и радостно сообщил, что с завтрашнего дня он – пенсионер! Теперь может пожить с сестрой, которую из-за вечной занятости навещать-то не часто получалось. А сестре, между прочим, было далеко за девяносто: плохо слышала, оттого говорила очень громко, на носу линзы сантиметровой толщины, опиралась на грубо обтесанную дубовую палку...

Как-то мне пришлось доказывать Петьке, что его подружки меня не интересуют. Иначе намечалась серьезная драка. В начале нулевых я поехал в командировку в Кильмезь (Кировская область) и остановился у своего друга Шамиля. Как у всякой татарской сельской семьи, у него крепкое хозяйство: добротный дом с хозпостройками и огородом, скотина, домашняя птица и т.д. Как-то после вкусного обеда я вышел во двор подышать свежим воздухом и поразмять затекшие от долгого застолья члены. Погода была прекрасная: голубое небо, солнышко, но мое внимание сразу привлекло другое...

Я люблю ее. Обожаю белые шершавые бока, встречное тепло изнутри, отблески пламени в сумраке избы... За узорчатыми стеклами низеньких окошек бушует снежная метель, укрывая дома по крыши, аж до труб печных, а здесь – Ташкент! Помню, как первый раз переночевал на русской печи. Ее только натопили, закрыли вьюшку. Из-под тоненькой подстилки все члены так и обжигает печным жаром. Сверху накинули коротенькое детское одеяльце: то ли ноги укрыть, то ли нос. Печь будет медленно остывать аж до следующего вечера,...

- Хóрóшó-то́ как! - баба Тоня заскорузлыми пальцами бережно взяла свой черно-белый портрет. - Будет чё нести перед гробом. С одной стороны меня обрадовала её реакция, с другой - резануло, что сразу нашла такое печальное применение. Но зная, с каким трепетом она и её подруги относятся к моменту ухода к Богу, я успокоился. У нас в деревне жили одни бабушки. Каждой - по восемьдесят-девяносто, а то и больше. У всех есть дети, внуки и правнуки, но где-то далеко. Поэтому, когда в деревне появились мы со...

Как и во всякой другой деревне, в Донных тоже молодёжи не стало вовсе: одни бабки с дедками, а то и без них. Но под закат Союза, особливо после него, городские вдруг вспомнили, нет, не о стариках-родителях, а об хозяйствах, которые те в меру своих сил поддерживали в продуктивном состоянии. Сначала вернулась молодёжь к Нюрке Кочетовой: старшая Люська с детишками мал-мала меньше, да с мужем басурманином. К этому времени хозяин, Сан Саныч, царствие ему небесное, давно уже Богу душу отдал. Работящий, рукастый был мужик: он и плотник-баклушечник, и слесарь, и сварщик...

Деревенские рассказы Кабан-акробат Как-то я взял младшенького на руки, рядом еще трое детишек от пяти до 11 лет и мы пошли на нашу любимую лесную полянку недалеко от дома. Говорят, когда-то здесь стояла целая усадьба с пасекой. Сейчас и следа не осталось, разве что правильная прямоугольность полянки подсказывает, что когда-то именно человек вырубил здесь площадку для своих нужд. Как всегда с нами, как привязанные, черный баран и серебристая овечка. По бокам узкой тропки труднопроходимая чащоба кустарников, впереди - просвет на нашу полянку...