Она

Мне по душе Заря с тимьяном в алых косах, В рассветном золоте лиловые хребты, Когда, раскрыв окно, невольно будишь ты Весёлым шумом сад, купающийся в росах. Мне дороги стада на розовых откосах, Покой воскресных дней и влажные цветы, И беззаботный смех детей звонкоголосых, И трепет девушки, чьи думы так чисты...

Читатель, знал ли ты, как сладостно душе, Себя медлительно, блаженно опьяняя, Пить ладан, что висит, свод церкви наполняя, Иль едким мускусом пропахшее сашé? Тогда минувшего иссякнувший поток Опять наполнится с магическою силой, Как будто ты сорвал на нежном теле милой Воспоминания...

Мать воспоминаний, нежная из нежных, Все мои восторги! Весь призыв мечты! Ты воспомнишь чары ласк и снов безбрежных, Прелесть вечеров и кроткой темноты. Мать воспоминаний, нежная из нежных! Вечера при свете угля золотого, Вечер на балконе, розоватый дым. Нежность этой груди! Существа родного! Незабвенность слов, чей смысл неистребим, В вечера при свете угля золотого! Как красиво солнце вечером согретым! Как глубоко небо! В сердце сколько струн! О, царица нежных, озаренный светом, Кровь твою вдыхал я, весь с тобой и юн...

Когда стою в оранжерее У роз и лавров я один, Из всех цветущих мне милее Прохладой дышащий жасмин. Зелёный куст, и цвет столь снежный, И запах сладкий, чуть живой, Зовут к мечте моей мятежной Забытых слов певучий строй. Очарованьем ранним вея, Как непорочный цвет, бела, Томяся в чарах вешних, фея Ко мне невестою сошла...

Заря легковейно несется, Разгоняя туманы крылом. В груди моей юность смеется И поет золотым ручейком. Жемчужностью розовой пыли Осветлен безтревожный эфир. О, юность-вещунья, не ты ли В этом блеске являешь мне мир? Не ты ль победительной властью, В чарованьях своих глубока, Зажгла такой радостной страстью Эту алую нежность цветка? Смешались с...

Не утро ты, ты не рассвет, — не полдень пламенно-мятежный, не ночь — о нет! Ты вечер нежный. Ты — робкий призрак тишины, рожденный сумраком печальным, в тот час, когда лучом прощальным озарены дубровы сонные и нивы, в тот час, когда природа грезит молчаливо, и загорается стыдливо звезда. Ты вся — вечерняя, чужая дневным тревогам и страстям...