Мара

6 часть. 1914 год. Удивительно, первая волна мобилизованных из села Троицкое уезжала в приподнятом, даже праздничном настроении. Мужики, весело переговариваясь, складывали в телеги корзины с домашней снедью, заботливо обкладывали сеном четверти самогона, приготовленные на дорожку. - Да мы этим германцам живо раз укорот наведем! Бабы были сдержаннее: как-то жизнь без мужиков сложится? Не совсем нормальная старушка Тоня ходила от телеги к телеге и «советовала» будущим защитникам Отечества: - Вы, если что, не воюйте, в плен сдавайтесь, там пересидите до конца войны...

5 часть. В начале двадцатого века из Еремеевых-Гончаровых некоторые покинули родные места, кто-то даже безвозвратно. Петька, Петр Саввович, сын Саввы и Татьяны, морской офицер, погиб в Цусимском сражении. Два сына Ивана Еремеевича, Степан и Алексей, приняли участие в научной экспедиции в Африку, и следы их там и затерялись, где-то в африканских дебрях. Дочь Устиньи Гончаровой вышла замуж за англичанина и уплыла с ним покорять новый континент – Австралию. Да и в разных уголках России можно было случайно встретить кого-либо из этого рода...

4 часть. У Саввы жизнь наладилась. Синеглазая Танюшка подарила ему трех ребятишек: двух девочек и Петьку. Вместе с присланным самим губернатором иконописцем Тихоном Савва, помимо главной своей работы на гончарном заводе, вспомнив жизнь у Ионы, расписывал небесный свод в новом, Троицком храме. Все было хорошо, но раз в году с ним случалось что-то необъяснимое. А именно, в начале весны, в марте месяце, Саввой овладевало такое беспокойство, что он не мог есть, пить, кисть падала из рук. В конце сада у гончара вот для такого периода жизни стоял небольшой домик...

3 часть. Семья гончара Еремея росла и обустраивалась – уже больше десятка жилых домов стояло в этом конце деревни. Деревенские жители новому проулку и название свое дали, и не одно, а два: то ли Еремеево, то ли Гончарово. Чиновники, составлявшие ревизские сказки, в бумагах даже запутались: одних из семейства Еремея записали как Еремеевых, а других - как Гончаровых. Правда, глава рода вовремя спохватился (а может, и подсказал кто) – Гончаровым придется ведь налоги и подати платить, только Еремеевы по царскому указу были освобождены когда-то от всего этого...

2 часть. Деньги, отпущенные по именному указу из государственной казны на строительство гончарного завода, до Еремея не дошли. Стряпчие, дьяки и прочий служивый люд прибрали «малую толику» к своим липким рукам, а на большую часть царских ассигнаций сам наместник края для собственной конюшни выписал из Англии породистых лошадей. Гончар от этого не унывал, и больше того, поднакопленные деньжонки, вырученные от продажи глиняной посуды, расписанные еще совместно с Марией, почти все отдал на достройку «опчественной» водяной мельницы...

Гончар Еремей, молодой мужик, хоть и недорого, но распродал на ярмарке весь свой товар: глиняные горшки, кринки, кувшины, плошки и решил, что пора ему возвращаться домой, к семье. Отговаривали его свои же, деревенские, ссылаясь на приметы – вон какой красный закат, метель будет, как бы беда не случилась в дороге. «Хитрят мужики, - подумал глиняных дел мастер. – Хотят погулять. Нет уж, не для того я целый год глину месил, чтобы спускать все деньги в трактире. Домой приеду, там и нальет мне моя Дарья стаканчик настоечки»...