Остров сокровищ

Эта неделя была действительно как путь сквозь шторм⚡— волны то поднимали меня к свету, то бросали в темноту. Сначала я учился находить укрытия, свои маленькие «нарнии», где можно переждать удар стихии. Писать, рисовать, готовить, читать, слушать музыку — это были не просто занятия, а двери, за которыми я встречал себя настоящего. Я понял: я не бегу от мира, я вхожу в разговор с ним. Потом был взлёт. Те редкие минуты, когда сердце бьётся вдвое быстрее, а в груди разливается уверенность, что всё возможно...

В маленьком домике на краю тихой деревни, где сосны качались в такт ночному ветру, а снег ложился мягкими хлопьями на крыши, сидела у окна девочка по имени Маша. Свет лампы немного освещал её комнату, блестя в узорах на стекле, а за окном раскинулась зимняя ночь — глухая, таинственная и полная какого-то необъяснимого ожидания. Мороз рисовал на окнах витиеватые узоры, а небо над домом светилось холодным серебром, усыпанным тысячами звёзд. Маша сидела тихо, всё ещё держа в руках книгу, которую давно перестала читать...

Оно похоже на солнечный луч, который вырывается сквозь плотные серые облака. На несколько минут всё вокруг замирает и начинает сиять, будто мир хочет напомнить: «Смотри, вот оно». А потом свет исчезает, и остаётся лишь тёплый след — в памяти и сердце. Помню, как мы с друзьями сами мастерили стол для пинг-понга. Гвозди кривились, доски шатались, но нам было всё равно. Мы стояли вокруг, разгорячённые, с горящими глазами, и верили, что сделали что-то великое. Первый стук шарика по самодельной поверхности звучал для нас громче любых аплодисментов...

«Если у стрелки нет направления, это ещё не значит, что ты не можешь идти». Иногда мне кажется, что весь этот разговор про цель — это что-то вроде старой карты, висевшей в актовом зале моей школы. Она была пожелтевшей, с потёртыми углами, в некоторых местах бумага отслаивалась, обнажая коричневатый картон под ней. Поверх печатных рек и гор кто-то в своё время выводил линии цветным мелом, подписывал названия стран, которых уже нет, или ставил смешные значки рядом с городами, где никто из нас никогда не был...

Иногда ты лежишь на спине, уткнувшись взглядом в потолок, и не понимаешь, сколько времени прошло. Час? Полдня? Сутки? Белая поверхность над головой кажется далёкой и чужой, как небо, в котором никогда больше не будет солнца. В комнате тихо, только батарея изредка булькает, будто в ней кто-то живёт. И этот кто-то, кажется, живее тебя. Ты переводишь взгляд в сторону — на стул, где уже неделю лежит мятая рубашка. Она помнит больше событий, чем ты за последние дни. В её складках застряла жизнь, которая как будто прошла мимо...

Начался Шторм* и размышления о том, почему нам иногда хочется убежать от мира и спрятаться. Внутри каждого из нас есть эта тихая, почти животная потребность — свернуться клубком, найти угол, где нас никто не тронет, и просто дождаться, пока шум стихнет. Иногда мы бежим от реальности не потому, что она злая или опасная, а потому что она слишком громкая, слишком плотная, слишком жадная до нашего внимания. Она требует ответа на каждый вопрос, решения каждой проблемы, улыбки в каждый нужный момент. И в какой-то миг ты ловишь себя на мысли, что просто не успеваешь дышать...