Модные книжки

Еще про Феррагамо. Первая часть здесь При создании мюзикла “Эвита”, Феррагамо пригласили делать обувь для Мадонны, которая играла Эву Перон, потому что для Эвы Перон, “знаменосицы бедняков”, обувь тоже делали на заказ в Феррагамо. Эва Перон сильно отличается от романтического образа в фильме, на котором многие бренды тогда решили подзаработать: например, в Эсте Лаудер придумали специальную помаду, а в универмагах Блумингдейл создали целые “Бутики Эвиты”. Хотя всё сильно неоднозначно. Генерал Перон вдохновлялся Муссолини и называл итальянский фашизм “эффективной формой правительства”. А Эва Перон сейчас часто выдается за феминистку, но никто не помнит ее слов: “Нам женщинам, не нужно думать. За нас думает Генерал”. Ну, отличный феминизм, чего уж там. Еще одна Ева, Ева Браун, любовница Гитлера, тоже делала “по своим каналам” заказы на дюжины пар у Феррагамо. О чем, конечно, тоже писать не принято. И, возможно, если бы Гитлер не настаивал на том, чтобы его любовница оставалась в тени, у нее тоже был бы свой мюзикл и губная помада. Хотя я всё время думаю, что современникам невозможно определить место личностей в историческом контексте, и довольно глупо предъявлять модным брендам сотрудничество с людьми, которые на поверку оказались “плохими”. Целью всегда является массовое потребление, а не урок истории или воспитание широких народных масс. К последнему мода как раз не так давно приступила, культура отмены, cancel culture, это как раз оно и есть. Но выходит какая-то нелепость.

Я тут у вас начала читать новую книжку, называется Nazi сhic, очень дотошную и обстоятельную. Так что ждем новую порцию беспорядочных, но любопытных сведений обо всём. Для начала мне тут пишут, хотя не то, чтобы мы об этом не знали, о том, сколько сведений скрывают от нас музеи и нарядные каталоги. Например! Феррагамо известен изобретением корковой подошвы и внедрением обуви на платформе в 30-е. Мы все помним те знаменитые босоножки на корковой танкетке 39-го года, которые поражают нас своим современным видом. Нас, кстати, ждет возвращение танкетки. Эти эксперименты с коркой были вызваны, как пишут каталоги, нехваткой ресурсов из-за Второй Мировой. Феррагамо нужно было придумать, как заменить традиционную кожаную подошву. Только нам не пишут, что до Второй Мировой Италия вела войну с Эфиопией, чем и вызвано было отсутствие кож для выделки. И даже использовали в той войне боевые отравляющие вещества - иприт, фосген и т.п. В результате той войны из Эфиопии, Эритреи и части Сомали получилась Итальянская Восточная Африка. После чего Италия напала на Грецию!!!!!👀 А вот потом началась Вторая Мировая. Но в американском каталоге про Феррагамо нет ни слова про Муссолини и фашизм. Надо сказать, в книжках про Гуччи тоже эту тему старательно обходят, ей посвящается максимум страница, хотя вот уж кто точно запомнил про мачеху гонорара.

Я ж вам тут уши прожужжала про Либермана и его жену Татьяну. Которая последняя любовь Маяковского, и которую дочь в книге называла то величественной блондинкой, то валькирией. А вот как ее упоминает Хельмут Ньютон: "Алекс Либерман был настоящим божеством. Он был женат на некой неистовой русской по имени Татьяна, одной из самых устрашающих женщин, с которыми мне приходилось встречаться. Несколько лет после ее смерти, Алекс признался мне, что тоже побаивался ее".

Хельмут Ньютон, знаменитый фотограф, пишет, как вскоре после постройки Берлинской стены его отправили в Берлин, родной город Ньютона, по линии французского Vogue, чтобы отснять так называемый фотороман, что-то вроде короткого фильма в фотографиях. Ньютон стал рассказывать историю о прекрасной русской шпионке. Моделью была Бригитта Шиллинг. В конце истории ее арестовали два берлинских копа, их играли настоящие полицейские. Но, пишет Ньютон, к сожалению, в своем стремлении передать берлинскую атмосферу и шпионскую романтику он не заметил, что у подножия наблюдательной башни стоит крест с памятной табличкой в честь первого человека, который попробовал бежать в Западный Берлин и был застрелен восточногерманскими пограничниками. Когда история появилась на страницах журнала, разразился международный скандал. Немецкие газеты неистово возмущались, что в модном французском журнале якобы потешаются над такой трагедией, как Берлинская стена. В качестве ответной меры немецкие рекламодатели отменили все контракты с французским Vogue. Это была настоящая катастрофа. Но это было не всё. Хельмут Ньютон хотел закончить историю сценой, в которой шпионка получает орден от русского генерала, и рассказал своей жене о замысле. Но уже во время съемок Джун позвонила посреди ночи и сказала: «Что бы ты ни делал, Хельмут, Запад должен победить». Это был очень своевременный совет, потому что, если бы русская шпионка оказалась главной героиней моего сюжета, дело могло обернуться гораздо хуже. Еще тяжелее пришлось Бригитте Шиллинг, которая в то время была знаменитой моделью не только в Германии, но и во всей Европе. Она больше не могла получить работу, потому что у немцев ее образ был прочно связан с русской шпионкой с моих фотографий, и они не собирались прощать ее. Двоих позировавших мне полицейских уволили со службы.

Хельмут Ньютон, известнейший фотограф, рассказывает, что когда он начал встречаться со своей женой, у нее была масса ухажеров, И одно время она носила красивый белый свитер с вышитыми на нем мужскими именами. Там были Гастон, Билл, Дэвид и еще кто-то, но он находил все это очень забавным. Какова, а? Носили бы такой? Каким цветом будем вышивать? Красным?

Дочитала книжку "Они: воспоминания о родителях" Франсин дю Плесси Грей. Немного жалею, что не стала читать на английском, отчего-то я решила, что они написаны на русском. В любом случае, книга написана очень хорошо, очень искренне, можно сказать, со старательной честностью, шокирует подробностями, так, что чувствуешь себя свидетелем, если не соучастником. Оба, и мать Франсин, Татьяна Яковлева, и отчим, Александр Либерман, прожившие большую часть жизни в Нью-Йорке, были очень сложными людьми. Впечатление с трудом укладывается в одну картинку. Но оба не только выживали и выжили, но еще и очень по-американски выглядели, или действительно оказались победителями. При всей их любви к русской и французской культуре вплоть до нежелания Татьяны совершенствовать английский язык, они, как пишет Франсин, в 80-е вдруг оказались типичной американской семьей с американскими проблемами - СПИД, наркотики. От СПИДа умирали их управляющие и помогающие по дому люди, в том числе поэт, друг Бродского, Геннадий Шмаков. А вот проблемы с наркотиками неожиданно были у Татьяны. Читая, я очень удивлялась, как у нее хватало сил - днем работать в универмаге Сакс, управлять отделом, делать шляпки, лично обслуживать клиентов, а вечером, причем каждым вечером, вести светскую жизнь и устраивать приемы с вечеринками. Я б так не смогла. А, оказывается,ей в этом помогал амфетаминовый препарат. А на ночь - нембутал, чтобы заснуть. И так десятилетиями. Потом. выйдя на пенсию в 56 лет, она начала пить, при том, что до этого не пила совсем. А уже в 75, однажды пролежав в больнице два месяца после операции на желчном и всевозможных осложнений, стала зависимой от опиоидного препарата - до самой смерти в 85 лет. И не собиралась эту зависимость прекращать, вплоть до того, что ее зарегистрировали как наркоманку, потому что только тогда ей могли выписывать нужное количество этого препарата, для введения которого у нее была медсестра. Какая-то чудовищная история, по-моему. Александр Либерман просто отказывался обсуждать эти вопросы и думать об этом.