Научная фантастика

Часть II: Охота на эхо Глава 7: Битва за резонанс Лагерь был миражом: палатки с адаптивным камуфляжем сливались с лесной подстилкой, дроны-невидимки размером со стрекозу патрулировали периметр. Громов встретил Льва не как пленника, а как VIP-персону. «Лев Ильич, простите за столь… настойчивое приглашение. Времена требуют решительных мер.» Льва поместили не в камеру, а в модуль, напоминавший комнату в дорогом отеле. Стеклянные стены, вид на сосны. Иллюзия свободы. Но он чувствовал их: генераторы подавления пси-поля, гудящие на краю восприятия, как зубная боль вселенной...

Пролог: Трещина в Чаше В момент абсолютной синхронизации, когда двенадцать сердец бились в одном ритме, а двенадцать умов стали зеркалами друг для друга, камень потерял вес. Не метафорически. Датчики зафиксировали падение массы на 17%. На 37 секунд. Спутник «Мэнтянь», пролетавший над территорией, засек гравитационную аномалию размером с чайную чашку. Отклонение составило 0.0003 стандартных g. Отчёт алгоритма автоматической проверки гласил: «Сбой калибровки. Пометить для повторной проверки через 6 месяцев...

Доктор физико-математических наук Артем Зернов был не из тех, кого называют «сумасшедшими учеными». Он был педантичным, дотошным инженером, чья жизнь была расписана по графику точнее, чем орбиты планет. Его царством была заброшенная лаборатория на окраине Зеленограда, а подопечными — тонны металлолома и генераторы, способные создавать магнитные поля, от которых плавилось стекло. Его последняя навязчивая идея — сплав ТК-17, тулий-кобальтовый композит с аномальной кристаллической решеткой. Теория предсказывала,...

Дождь стучал по крыше «Скорой» будто торопливый телеграфист, выбивая код беды. Для Лео эти стуки стали последним, что он услышал в том мире — мире красок, эмоций, запаха жареного лука от ларька через дорогу и смеха Марики. Потом — визг тормозов, хруст металла и стекла, и тишина. Не мирная, а тяжелая, бархатная, как погребальная подушка. Диагноз в нейрохирургии городской больницы звучал как приговор, облеченный в сухие латинские термины. «Обширное паренхиматозное кровоизлияние. Неоперабельно. Стойкое вегетативное состояние»...

Орбитальная станция «Мост» была чудом, собранным в рекордные сроки. Её кольца, сияющие земным металлом и новарийскими полимерами, медленно вращались против звездной тьмы. В главном обсервационном куполе, где сходились силовые балки двух конструкционных философий, было тихо. Здесь стояли двое: Элиас Варгас, инженер, чья жизнь превратилась в дипломатический протокол, и Лира, чья музыка теперь звучала гимном на двух планетах. Они молча смотрели в панорамный иллюминатор. Внизу, в ослепительном голубом великолепии, медленно проплывала Земля...

Свинцовые тучи нависли над городом, но не это заставляло Элиаса сжимать руку Лиры так, что кости хрустели. По всему периметру площади перед опустившимся модулем «Странника» выстроились войска. Бронетехника, солдаты в полной боевой экипировке. Воздух гудел от десятков военных дронов. — Они боятся, — прошептала Лира. Её голос был ровным, но Элиас чувствовал, как дрожит её рука. — И у них есть для этого все основания, — ответил он. Толпа за оцеплением ревела. Одни скандировали «Долой захватчиков!», другие — «Мир!»...