«Длинные рассказы»

«А где у меня руки? Куда они девались? Это что, сон? Или на самом деле так?» — Андрей изумленно оборачивался вокруг: всё было до жути реалистично — он видел, как трепыхаются занавески на ветру, чувствовал тепло от солнечных лучей на своей щеке, скомканную простыню под боком. Сел. Машинально потянулся за телефоном, что лежал рядом на тумбочке… — а рук-то нет. Зато ноги шевелятся, двигаются, каждым пальцем можно пошевелить, каждой ногой подрыгать. «Здорово! Сейчас штаны надену, да в кухню схожу, пить хочется»...

Андрей сидел в своей коляске и смотрел на лестницу, простирающуюся перед ним: сейчас отпустить тормоза, чуть крутануть колеса и… И ничего — еще больше покалечится только и может стать полным инвалидом, сейчас хоть верхняя половина туловища работоспособна, а лежать полным бревном — увольте. Господи! Он даже покончить со всем этим не может! Сколько раз уже так он сидел и смотрел то на воду с моста, то лестницу, идущую к набережной, даже со своего балкона вниз смотрел. И везде что-нибудь да мешает: то парапет, то ограждение, то остекление, как на балконе...

НАЧАЛО «Симпатичный», — подумала Ольга и поймала себя на мысли, что успела оценить внешность обратившегося к ней мужчины. Как-то не вовремя и странно: у неё тут пес, которого машина сбила, ей срочно в ветклинику с ним надо, а она — вместо того, чтобы задать конструктивный вопрос, внешность оценивает, да и вообще, на него пялится, на его улыбку, волосы и… коляску! «Но он же помощь предложил», — робко намекнула самой себе Ольга. И тут же включилось её второе «Я», то есть здравый смысл, расчет и логика, и сразу же возразило: «Ну и что, что предложил...

Бедная Атомули Ольга шла по дорожке, пиная носком туфли какой-то вовремя подвернувшийся камушек. Думала она. А подпинывание просто помогало думать. Была бы дома — вертела бы в руках кружку или рвала бумажки, но она была не дома, поэтому камушек был во благо. Вот так, подпинывая его, она и шла. Размышляла. О чем? — да как обычно: то ли и так ли сказала, а тому ли сказала, а, может, вообще надо было промолчать? Может, вообще, никуда ходить не надо было, и тогда ничего этого вообще и не было бы. Катастрофического,...

НАЧАЛО ЗДЕСЬ Влад был готов биться головой о стены. Но, что он мог сделать? — ничего. Решение принято и его надо выполнять. И кто он такой, чтобы спорить? — в этом и минус работы в таких структурах: зарплата хорошая, условия великолепные, обеспечение фантастическое, вот только…, когда уже всё принято, решено, утверждено — спорить бесполезно. Иначе быстро найдут другого. Желающих много. И пусть замена будет не такой высококвалифицированной, не такой талантливой, но, она будет. Так что спорить — себе дороже: и уволят, и знать ничего не будешь, как оно там, как всё прошло и чем закончилось...

— Собаки полетят однозначно. — Но… — Никаких «но». Совет двенадцати проголосовал большинством голосов, средства выделены. Собаки полетят. И ваша задача сделать так, чтобы полет для всех прошел максимально безопасно и комфортно. Для всех. Вопрос закрыт. Свободны. И Владу Михалевичу ничего не оставалось, как идти и доводить до ума систему, средства защиты, и думать о том, что еще может пригодиться. И разрабатывать это. Приказ есть приказ. Ничего не попишешь и не повыпендриваешься. — Чтоб их! Андронный коллайдер им! — ворчать-то никто запретить не может...