Цветы Во Вдовьем Яре

В предрассветном мареве, когда город еще барахтался в липких объятиях ночного кошмара, Сергей и Рита неслись по трассе к загородному поместью Эвелины Романовой. Дорога извивалась, словно змея, спешащая укрыться от неумолимого рассвета, а пейзаж за окном, серый и тоскливый, вторил их тревожным мыслям, словно безмолвный хор, оплакивающий грядущие беды. – Я кое-что нашла в сети о Романовой, – пробормотала Рита, уткнувшись в телефон, словно ныряльщик за жемчугом в мутные воды интернета. – И что там?...

– Эта машина… она следит за нами, – прошептала Рита, словно выдавливая из себя каждое слово. Страх парализовал ее, превращая в безвольную марионетку в руках невидимого кукловода. – Следит? Что ты имеешь в виду, Рита? – прохрипел Игорь, его голос звучал как сухой лист, шуршащий под ногами осеннего ветра. Он попытался ухватиться за ускользающий клочок разума, но страх Риты был настолько заразен, что уже просачивался в его собственную душу, словно яд, медленно убивающий волю. Машина, этот блестящий,...

Время тянулось, словно застывший мед, обволакивая разум тягучей апатией. Каждый удар часов в приемной раздавался похоронным звоном, измеряя не минуты, а целые геологические эры томительного ожидания. Сергей нервно постукивал пальцами по колену, словно отбивал чечетку отчаяния, а его лицо напоминало натянутый канат, готовый оборваться под грузом мрачных предчувствий. Рита смотрела сквозь мутное стекло на свинцовое небо, чреватое дождем, и видела в нем зловещее отражение безысходности, что, подобно...

Ночь прошла беспокойно. Рите снились кошмары: темные леса, заброшенные дома, лица, искаженные ужасом. Проснувшись, она ощутила себя разбитой, словно склеенной из осколков. Тяжелое предчувствие не покидало ее, словно липкий туман, окутывающий сознание. Утром Сергей предложил Рите поехать во Вдовий Яр. "Нужно еще раз все осмотреть", – сказал он с решимостью в голосе. Рита согласилась, хотя внутри все протестовало. Ей казалось, что она идет навстречу опасности, словно мотылек, летящий на огонь. Вдовий Яр встретил их зловещей тишиной...

Слова незнакомца пронзили сознание Риты, словно осколки льда, оставляя за собой шлейф сомнений, кровоточащих при каждой попытке их собрать. Он, словно Мефистофель, полагал, что ужас станет непреодолимой преградой для её решимости. Но Рита оказалась твердыней, её упорство - несокрушимым оплотом, а любопытство - мечом, разрубающим цепи предостережений. Страх, свернувшись в клубок, затаился в глубине души, но интерес, словно украденный у богов огонь, горел ярче, рассеивая мрак. "Истина где-то рядом",...

Бесконечные гудки – это безжалостное отражение забвения. С каждой безмолвной вибрацией телефонной трубки в ладони, с каждой нарастающей волной скорбного звука покинутость проникает в душу, отзываясь мрачным эхом. Ты ждешь, удерживая ускользающую надежду, моля о внезапном спасении, о слове, способном разрушить эту угнетающую тишину. Но гудки – это приговор, беспощадный вердикт, подтверждающий худшие подозрения. Они истощают остатки тепла, веры, любви, оставляя вместо них лишь стылую пустоту. Мир вокруг...