Стихи и баллады

Ты думаешь, что зло творится в темноте, иль освещённое Луною? Но всё гораздо проще и увы... Гораздо больше зла творится днём. В лучах звезды, что Солнцем ты зовёшь. И сей секрет тебе открою.

Наш Ёжик в Африке служил, И как-то страшный крокодил Его у речки поджидал И, заглотив, его сожрал! Но ёжик был не шит лишь лыком, И лаптем щи он не хлебал, Он с самурайским диким криком Шарообразным мигом стал! Припев: Ёжик! Ёжик! Ёжик! За горизонт зашло светило. Наш ёжик знал свою работу, Когда из чрева крокодила Он вылез прямо через ж**у! Никто не видел крокодила, С тех пор как на свою беду, Не зная, с кем связаться вздумал, Дорогу перешёл Ежу! Припев: Ёжик! Ёжик! Ёжик! Курил он скромно до окурка, Ёж никогда не говорил, Откуда кожаная куртка, Куда девался крокодил! Припев: Ёжик! Ёжик! Ёжик! Мораль сей басни такова, Что выход есть почти всегда. Пускай тоннель всего один, Но даже он преодолим! Припев: Ёжик! Ёжик! Ёжик! Отлично ложится на музыку Rammstein «Mutter»

Мы с крепостной стены взирали на врага, Их лагерь простирался до заката. Мы видели, как жарили они быка, А мы зажарили последнюю собаку. Два месяца назад последнего коня мы съели. Хороший был скакун, арабская порода. Теперь же не проходит даже дня, Чтоб не кричал живот от голода, п@скуда. Уж этим утром ждали мы, что враг пойдет на штурм. С мечом в руке хотели встретить избавленье. Но рог внизу сыграл отбой, Не в силах закричать, мы застонали в иступленьи…

Хмельного эля пинта в кружке Волынки льется сладкий звук. Лохань с похлебкой да горбушка, Ножей и ложек раздается стук. Здесь для унынья места нет, Здесь радуются люди, Когда на вертеле с дымком Вам рульку подадут на блюде! На ней жирок, прозрачный как слеза! В него вы обмакнете хлеб. Вонзите зубы в мясо, не спеша, И пусть завидует весь Свет!!!

Я был бы рад подняться и пойти, Позвать коня и поскакать домой… Но острая стрела торчит в моей груди, Да ворон черный вьётся надо мной. Мне спеть бы песню вольную мою, Слова которой я запомнил с детства… Но та стрела, что поражен я был в бою, Для вдоха не оставила мне места. Назад вернуться б мне и соскочить с коня, Обнять любимую, её расцеловать. Но та стрела, что врезалась в меня, Уж больно тяжела, и не даёт мне встать.