Стихи

Это как будто весь мир опустел, Выцвел, размазался, стерся, оглох Ритмы, движения, пластика тел, Шаг, поворот головы, выдох, вдох… Бьет по мелодии молотом бит, Скрипку на части! вдребезги бас! Мир на осколки разделен, разбит, На пазлы из чувств и несказанных фраз. В немом напряженьи закрыты глаза, Тело застыло, в висках бьется кровь… В танце она может все рассказать, Так, что понятно все станет без слов. Вновь половицы ритмично скрипят, Сцена знакома до боли в ногах Сердце трепещет, бесшумно вопя… Ей не впервой в танце душу сжигать. Сцена под ней – ее собственный храм. Кажется, даже подвластен полет! Ритм, как любовь, неподвластен годам...

Мысль. Что надо мной давно повисла, Слова – ничто, первичен смысл. Среди моих неловких писем, Он гол, смущен, смешон и лыс. Уймись. Смирись. Ты – чистый лист. На край стола упал, обвис. Ты – словоблуд, твой путь тернист, Средь серых критиканских крыс Ты сам себе садист. Садись. Смотри. Хоть все из памяти сотри, Смысл – не снаружи, он внутри. Среди изложенных доктрин, Ты вовсе не неповторим...

Я не уверена, что все еще жива. Мне кажется, мир где-то позади. Вот я. Вот тьма. Вот мысли. Вот кровать. Меня как будто бы забыли разбудить. Все тот же запах кофе, те же сны. Я там же, где была, но чуть грустней. Я, кажется, боюсь теперь весны И тех мечтаний, что хранятся в ней. Сама не понимаю, что пишу. Наверное, пытаюсь доказать, Что я жива. Что все еще дышу. Что мне еще осталось, что сказать. Какая разница, прочтешь ты или нет. Ведь, и прочтя, ты вряд ли разберешь В бессвязных аллегорий пелене Мою испуганную буквенную дрожь...

Сколько есть на просторах истории  Истин важных и незначительных:  Что сжигают не те, кто строили,  Что свергают не те, кто учили.    Что воруют не те, кто возделывал,  И воюют совсем не политики.  Примеряют корону - незрелые,  Неспособные к действиям нытики.    Критикуют всегда бесталанные,  Учат те, кто не может придумывать.  Для бездельников лидеры - странные,  А для лидеров трутни - придурки.    Не решают проблемы философы,  И не смыслят в искусстве рабочие.  Но рождаются же Ломоносовы,  Глинки, Чеховы, Королевы и прочие?    На любого творца - двое критиков,  На строителя - два поджигателя...

Вы видели, какое было небо? Туман лазоревый сиял горизонтально, Луны неполный бок многострадальный Как будто был, но словно бы и не был. Вы видели, как зарево горело? Пылало ровной линией в тумане И градиентом размывались грани Меж ярко-розовым и безразлично-серым. Нет, вы как прежде проходили мимо. У вас так много впереди закатов, Рассветов, солнц и громовых раскатов, Что это небо, в общем, восполнимо...