Понимая Литургию.

Отвечаю на вопрос читателя. Ваш вопрос касается глубокой и древней традиции Православной Церкви, уходящей корнями в апостольские времена и первые века христианства. Почему при освящении престола (алтаря) в него всегда вкладываются мощи именно святых мучеников, а не преподобных отцов или святителей? Ответ на это лежит в понимании мученичества как высшего свидетельства веры во Христа, Который Сам есть Агнец, закланный за нас. Эта практика не просто обычай, но символическое и духовное выражение таинства...

После совершения Великого Входа, после того как Святые Дары перенесены на Престол, совершается так называемая просительная ектения. В ней мы снова и снова обращаемся к Богу с прошениями, и это — не повторение, а постепенное углубление молитвы. Всё более внутреннее, всё более сердечное. В этой ектении мы молимся: Что значит — «добрый ответ»? Это значит: чтобы в день, когда каждый из нас предстанет перед Христом, было кому заступиться. Чтобы жизнь не оказалась пустой. Чтобы милость Божия перевесила наши грехи...

Когда звучит возглас: «Оглашении изыдите…», Литургия входит в свою самую глубокую часть — в Таинство Таинств. Открываются двери в Небо, и мы вместе со святыми и ангелами становимся участниками самой сути богослужения — Евхаристии. Иногда на Литургии возникает удивительная тишина — будто храм вдруг стал пещерой, полной благовония и света. И только хор протяжно, размеренно поёт: «Иже Херувимы тайно образующе…» Это и есть Херувимская песнь. Она звучит не громко, но глубоко. Не торжественно, а умиротворённо...

После таинственного действия на жертвеннике, после молитв и тишины Проскомидии, начинается то, что большинство верующих воспринимает как «начало Литургии». Диакон (не на каждом приходе есть дьякон, но мы с вами рассмотрим желательный вариант служения), выйдя из алтаря, делает каждое движение неспешно, с поклоном и молитвой. Перед Царскими вратами он произносит: «Благослови, Владыко!» — и эти слова как будто подают звонок на пробуждение: пробуждение сердца, пробуждение души. Когда открывается церковная завеса, верующий человек может увидеть, как священник и диакон кланяются перед Престолом...

Когда человек впервые заходит в православный храм, его взгляд неизбежно устремляется к иконостасу — высокой, сияющей стене из икон, отделяющей алтарь от основной части храма. А в самом центре — двустворчатые двери, чаще всего украшенные иконами Благовещения и четырёх евангелистов. Это и есть Царские врата. Почему их так зовут? Кого они пропускают — и от кого закрыты? Что значит эта преграда — и почему она такая прекрасная? Попробуем заглянуть чуть глубже. Что такое иконостас? Иконостас — это не просто «перегородка»...

Когда человек приходит в храм на Литургию, он часто думает, что служба начинается с возгласа: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа...» На самом деле, в это время в алтаре уже всё давно началось. Есть даже выражение у церковного народа: «служба началась с Проскомидии». Это священное приготовление Хлеба и Вина — приношение Богу того, что станет Телом и Кровью Христовыми. Всё начинается ещё до открытия врат и возгласа. Священник приходит в храм заранее. Он облачается и благословляет чтение Часов — молитв, читаемых в соединении с Литургией...