ВРЕМЕНА ГОДА

ПОДРАЖАНИЯ БАТЮШКОВУ Опять весна, опять невестой Черемуха в саду стоит И плачет в нежности прелестной Цветами белыми навзрыд. Фата - из прошлого теней, Из эха песни величальной. "О память сердца! Ты сильней Рассудка памяти печальной!" И В ЗАКЛЮЧЕНИЕ - О ПОГОДЕ Завтра в городе и окрестностях твердо ожидается продолжение весны...

Засунув на верхнюю полку свой чемодан, раздувшийся явно не от количества запихнутых в него вещей, а от гордости, что его тоже взяли в отпуск в Париж, Гутман плюхнулся на свое место, прислушался в очередной раз к себе и почувствовал, что напряжение, буквально сжигавшее его все последнее время, бесследно улетучилось. Снующие мимо него взад-вперед по вагону люди постепенно рассаживались, пристроив на полках и под ними свой багаж и обменявшись вполголоса последними фразами начатых еще на перроне диалогов, вытаскивали газеты, ноутбуки и коробки с бутербродами, но уже не интересовали Гутмана...

I Сильнейшая, бог знает откуда взявшаяся изжога полночи поджаривала Гутмана на каком-то жутком аутодафе и унялась лишь к самому утру, оставив по себе дрожь в руках и ногах, больше похожую на мелкие судороги, и унизительную слабость, делавшую положительно невозможным поход на работу. Однако, ситуация с выпуском проектов была предынфарктной, и не только что целый день, но даже и несколько часов гутмановского отсутствия сегодня могли вскоре довести ее до совершенно...

Мягкая, прозрачная и похожая на нежаркое бабье лето осень, легко и нежно державшая Гутмана за руку полтора месяца кряду, не отпуская его в зиму, сошла на нет аккурат к ее календарному началу. Деревья, еще накануне наперебой хваставшиеся друг перед другом пышными оборками платьев...