Кодекс Забвения/Гравитационный колодец

Ноль-час. Время на «Забвении-1» остановилось. Станция, погружённая в ночной цикл, гудела ровно и монотонно, словно спящий титан. Но для десятка человек в разных её концах эта тишина звенела громче любой сирены. Каждый замер на своей позиции. Каждый ждал сигнала. Алексей и Змей застыли в техническом коридоре, примыкающем к командному блоку. Воздух здесь был холодным и пах озоном. Алексей проверял крепления самодельного электромагнитного устройства — их единственного шанса против внутренних систем защиты кабинета...

Воздух на «Забвении-1» стал настолько плотным, что его, казалось, можно было резать ножом. После разрыва со Змеем Алексей и Гриф оказались в двойной ловушке. С одной стороны — всевидящий Смотритель и жестокий порядок Королёва, которые искали заговорщиков. С другой — хладнокровный хищник Змей, который теперь охотился за их единственным козырем — файлом с данными «Проекта „Эхо“». — Он не остановится, инженер, — прошептал Гриф во время очередной смены на Гекате, пока грохот бура заглушал их слова. — Он не будет тебя устранять...

Ольга Ковалёва не спала уже третьи сутки. После того как она увидела лицо брата в обрывке повреждённого файла, её жизнь превратилась в лихорадочное, параноидальное бдение. Она почти не выходила из своей квартиры-студии, питалась синтетическими батончиками и часами смотрела на экран инфопланшета, ожидая чуда. Она проверяла анонимные почтовые ящики, сканировала зашифрованные частоты, пролистывала теневые форумы. Тишина. Надежда, вспыхнувшая так ярко, начала угасать, сменяясь глухим отчаянием. Может,...

Прошли одни сутки с того момента, как дрон-геологоразведчик с их крошечной, почти безумной надеждой на борту растворился в черноте космоса. Всего одни стандартные земные сутки, но здесь, в вечном полумраке добывающей станции на орбите Юпитера-Прайма, время текло иначе. Для Алексея эти двадцать четыре часа растянулись в липкую, мучительную вечность. Он ждал. Тело выполняло привычную работу, но разум был далеко. Каждый удар сердца, каждый натужный гул системы регенерации воздуха, каждый резкий окрик...

Ночь после «казни» Петровича была длинной и безмолвной. Страх парализовал блок «Гамма». Заключённые забились в свои койки, как звери в норы, боясь даже дышать слишком громко. «Железный кулак» Королёва сработал идеально. Он не просто подавил волю — он выжег саму мысль о сопротивлении. Почти у всех. В захламлённой каморке склада Д-9 было трое. Алексей, Гриф и Змей. Четвёртый, Крот, присутствовал незримо — его испуганное лицо транслировалось с инфопланшета, который Алексей держал в руках. — Они охотятся, — голос Крота дрожал и прерывался помехами...

Утро началось, как будто ничего не изменилось. Тот же скрежещущий звук будильника в голове. Та же серая пищевая паста. Та же молчаливая, угрюмая очередь. Но воздух был другим. Тяжёлым. Липким. Как духота перед грозой. Заключённые чувствовали это на уровне инстинктов. Кожей. Позвоночником. Ветераны, прошедшие не один бунт на Земле, молчали; их взгляды стали настороженными, словно ожидали звука спущенного курка. Даже самые безжалостные из них, те, кого называли «Ледяными», теперь двигались медленнее, будто боялись взмахом руки сдвинуть что-то необратимое...