«Байлун»

Богиня смотрела с Луны вниз, на спящий мир. Земля лежала в глубокой тени. Но приближалось полнолуние, с каждой ночью серебряный свет набирал силу — взгляд богини все глубже проникал в толщу материального мира. От восточного моря до западных ледяных гор простирался Китай. Миллионы и миллионы смертных, потоки энергии ци в их теле замедлены, тела и души погружены в сон. Хотя и не все — громадные города затмевают свет богини наглым желтым огнем электричества, и немало людей в них все еще заняты своими земными делами...

— Господи, это что за чучело? — пробормотал Андрей по-русски, когда в кабинет без стука вошел посетитель. Низкорослый субъект лет тридцати пяти с полными губами на узком лице. На носу — круглые очки в блестящей, как золото, но все же чуть ярче, оправе. Бородка и усики, жидкие, но очень изящно подстриженные. Челка обесцвечена — именно только челка, остальные волосы густо-черные, как положено китайцу. Невероятное пальто ниже колен, в черно-белую клетку, под ним — черная жилетка с цепочкой от часов и белая рубашка...

Андрей бежал по тонкой железной трубе. Вниз он не смотрел — знал, что там пять метров пустого пространства, а потом твердый бетонный пол. Еще он знал, что сейчас главное — не задумываться. Вообще. Как только начнешь беспокоиться, правильно ли ставишь одну ногу за другой, — тут же запнешься и свалишься. Поэтому Огневский смотрел только перед собой и сосредоточился на дыхании, стараясь сделать его максимально ровным. Вот труба закончилась — толчок обеими ногами, полет на три метра вперед и на два вниз… Приземление в кувырок на железную крышу грузового контейнера...

«Какой идиот придумал делать в офисах панорамные окна?..» — сердился Андрей Огневский, сидя за столом в своем кабинете. Уже стемнело, и Се́нтрал, деловой район Гонконга, был залит электрическим светом. Хоть и сорок восьмой этаж, а из окна почти не видно неба — только сверкающие грани небоскребов. Да еще далеко внизу, в желтом огне фонарей, течет бесконечная людская масса. «Не, это был не идиот, — решил Огневский, — а простой эксгибиционист. Хотел, чтоб его разглядывали... Блин, почему даже штор...

Огневский съел двух скорпионов, трех гусениц и одного большого рыжего паука. Несколько часов ходил по утреннему рынку, выбирал на лотках жареных тварей пострашнее и поедал их, запивая спрайтом — почему-то именно кисло-сладкая газировка хорошо сочеталась с их хрустящими, истекающими слизью телами. Многих туристов удивляет и пугает, что люди в Азии едят всякую нечисть, от кузнечиков и бабочек до крыс и тараканов. А вот Огневский не зря слушал лекции по истории. Знал, что такая диета сложилась у местных не от хорошей жизни...