Дом-музей-усадьба

Очень хорошо управлять чужим городом. В смысле – городом, с которым тебя эмоционально ничто не связывает, да ты его толком и не знаешь. И поэтому перед тобой не стоит вопрос о том, где ставить запятую во фразе «казнить нельзя помиловать», ну или «снести нельзя оставить»: конечно, после снести. Другое дело, если бы ты в этом городе родился и вырос, и ездил бы с бабушкой на дачу к ее подруге в Серебряный Бор. А тебе бы говорили: «Посмотри, вот дача Косиора» и рассказывали, кто он такой и чем знаменит...

Потребности москвичей в яйцах обещают покрыть через пару недель с помощью азербайджанских, а вот собственный чай с баранками широко подают в московских усадьбах в рамках обозначенного проекта. В наступившем сезоне московским властям показалось недостаточным в десятый раз устраивать в городе «Путешествие в Рождество», поэтому к нему добавили еще и проект с усадьбами. В принципе, идея недурна, только вот количество празднеств на фоне очень тревожной ситуации озадачивает. Сразу вспоминается сцена из...

Это сейчас напротив него высятся замысловатые готические башни Электрозавода, а когда-то в окна заглядывали яблони – сады здесь были знатные. Потому и выстроил купец первой гильдии Василий Дмитриевич Носов не каменный особняк, а деревянную дачу, впрочем, изрядно утепленную, потому что жить здесь собирался круглый год. Сейчас и не поверят, что дом был готов за девять месяцев – и это со внутренней отделкой. Обычной процедуры, когда сруб должен «отстояться», строители избежали, потому что выдумщик-архитектор поставил по углам бревна вертикально, и они исправно держат дом вот уже сто двадцать лет...

Многими своими архитектурными шедеврами Москва обязана богатому купечеству. Именно на рубеже 19-го и 20-го веков разбогатевшие на суконном производстве промышленники, отучившись в Кэмбридже или Оксфорде, по возвращению принимались за строительство особняков в готическом или доселе в России невиданном стиле модерн. Интерьеры создавались под стать особняку: витые лестницы с резными перилами, украшенные горгульями камины, кессонные потолки, обилие шпалер и гобеленов – фантазии архитекторов и декораторов не было предела...

Поселившись в Переделкине в 1936 году, Пастернак проводил здесь почти все время, бывая в Москве лишь по делам. Сначала ему дали огромный шестикомнатный дом на сильно затененном участке, где ничего не росло. Ближайшим соседом был московский друг и тезка Пильняк, после ареста которого в 1938 году Пастернак захочет переехать, ему трудно было жить рядом с домом, постоянно напоминавшим о безвременно ушедшем. Так Борис Леонидович и попадет в освободившийся после смерти писателя Малышкина дом номер три «в шведско-тирольском коттеджеподобном вкусе» как он назовет его в письме к отцу...