Притча "О вечной жизни" и другие

Игуана лежала на плоском камне и грелась в теплых лучах солнца. Ее разноцветная кожа переливалась, как россыпь драгоценных камней с яркими оттенками изумруда и рубина. В таком сияющем одеянии она была великолепна! Человек заметил игуану издалека. «Отличный экземпляр!» – подумал он. Человек сделал несколько шагов вперед и остановился, чтобы не спугнуть животное. Вокруг царили тишина и покой. Он вскинул ружье, прицелился и сделал выстрел…. Теперь игуана лежала, склонив голову набок. Сверху все так же струились яркие лучи солнца...

Я получила ответы с вариантами окончания притчи из предыдущего поста. Смотрите, как они распределились: Большинство проголосовало за номер 1️⃣ с верой в доброе. Всем большое спасибо за участие! Ну, а теперь обещанное продолжение притчи Горана Петровича… Слуга все передал братьям. Услышав слова отца, они стали торопливо спускаться вниз. В спешке младший брат поскользнулся на ветке и … начал падать. Старший, увидев это, подумал, что брат хочет прыгнуть, и тоже прыгнул, чтобы не отстать. Так что царевичи достигли земли одновременно...

Никак не получается у меня оторваться от Горана Петровича! Вот и сегодня опять обращаюсь к его книге «Атлас, составленный небом». Она меня просто околдовала, захватила в плен, причем, раз в шестой с момента приобретения. Есть в этой книге еще одна чудесная история. Вот только притча эта будет не простой, а с загадкой. Небольшой, но приятной. И совсем несложной! Об этом чуть позже, а сейчас Еще одна чудесная история Жил-был царь. И было у него два сына. Как-то раз позвал он их и сказал: – Дети мои, стар я стал...

Эту удивительную сказку-притчу я нашла в книге Горана Петровича «Атлас, составленный небом». Я уже писала о нем в публикации с мыслями талантливых авторов. Петрович, безусловно, из их числа. А в художественных образах ему, наверное, нет равных. Он не пишет истории, а рисует их, он – Художник слова. Его литературная живопись легка, прозрачна и объемна. В нее всматриваешься, не торопясь, вкушая каждое зрительное соприкосновение с полотном. Пересказать это произведение Петровича практически невозможно...