Ликбез по гештальту

Вуди Аллен, пожалуй, один из главных терапевтов от поп-культуры. Совсем недавно он отметил юбилей. Девяносто лет. Целая жизнь, и даже больше. Когда я думаю о Вуди Аллене, то представляю не только режиссера, но и его самого известного персонажа — вечно тревожного, рефлексирующего, язвительного невротика, который бесконечно ведет диалог с миром, с женщинами, с собственной совестью и с Нью-Йорком. Человек, который боялся жить, и стал в этом гением. Что мы можем у него позаимствовать (кроме тревоги)?...

Наша голова похожа на чистый стол, за который мы садимся работать, творить, строить планы. Но если сев за него, мы обнаруживаем десятки папок с надписями «Обида на маму», «Невысказанная претензия коллеге», «Ссора с партнером пять лет назад», «Стыд за ту глупость»? Места для нового уже не остается. А энергия, которая могла бы пойти на жизнь здесь и сейчас, уходит на то, чтобы постоянно перекладывать эти папки с места на место, пытаться их пристроить так, чтобы они не падали. Откуда берутся эти «ментальные...

Представьте: вы приходите домой после трудного дня. Хотите с кем-то поговорить, но вместо этого… вдруг вспоминаете, что давно не чистили кафель за унитазом. Или зачем-то начинаете спорить в интернете с совершенно незнакомым вам человеком человеком по совершенно незначительному поводу. Хотя в глубине души чувствуете: вам просто одиноко. Примерно так обычно выглядит дефлексия. Или, по-простому — элегантный психологический финт ушами, чтобы не встречаться с собственными чувствами. Дефлексия — способ избежать прямого контакта с собой, с другим человеком или с ситуацией...

Сколько раз вы говорили или слышали: «Мы с ним — одно целое», «Мы всё делаем вместе», «Без неё меня нет»? В культуре романтизируется слияние: чем ближе, тем лучше. Две половинки одного целого, которые жили долго и счастливо и умерли в один день. Настоящая любовь — быть одним организмом, не так ли? Но в гештальт-подходе мы знаем: слияние — это не про близость. Это — про отсутствие границ, исчезновение различий и, в конечном итоге, утрату контакта. Слияние — как бы ни было это парадоксально — убивает настоящую встречу...

Иногда в терапии наступает момент, когда человек говорит: "Кажется, ничего не происходит." "Я просто хожу, говорю — и всё." "У меня нет "озарений", никаких инсайтов. Зачем тогда это?" Такие периоды — не сбой и не «пустота». Это часть процесса. Глубокая и, возможно, одна из самых важных. Мы привыкли, что внутренние изменения должны быть заметными: боль — ушла, тревога — исчезла, решение — принято. Желательно сразу, лучше вчера. Но психика живёт иначе. Изменения, которые действительно укореняются, не всегда начинаются с осознаний...

Когда человек приходит в терапию, он приносит с собой боль. Часто — уже оформленную в слова: «я тревожусь», «не могу выстроить отношения», «не знаю, чего хочу», «всё время устаю». Мы начинаем с этого — с вопроса: «С чем вы пришли?» Но дальше происходит интересное. Чем внимательнее мы вместе всматриваемся в это «с чем», тем больше проявляется страдание, которое человек чувствует, и оно не всегда совпадает с тем, как он его сначала описал. Бывает, что под темой «усталости» разворачивается глубокое одиночество...