Прошлое не кончается никогда

Саша проснулся от запахов из кухни. Он сразу вспомнил, что у него сегодня ночевала молодая симпатичная женщина. Он усмехнулся: «Стареешь, Сашок! В соседней комнате в постели лежит женщина, а ты спокойно спишь в гостиной!» Конечно, он слегка лукавил, говоря себе, что он спокойно спал. Он долго не мог уснуть, представляя, как она укладывается, ворочается под одеялом, даже хотел пойти к ней, спросить, как она устроилась, но не решился, боялся, что это будет выглядеть не очень... Саша встал, надел спортивные штаны, вышел в кухню...

Вера беззастенчиво разглядывала девушку. Вроде бы ничего: стройная, правда, фигурка обычная, без изюминки. На личико тоже ничего: косметики нет совсем, черты лица обыкновенные, но в общем миленькая. Она одернула себя: зачем так оценивающе разглядывать, ведь Саша не сказал, что она ему нравится! Может, придет, посмотрит, да и отправит ее восвояси. - И что ты собираешься делать дальше? – спросила Вера. – К родителям поедешь или здесь останешься? - Не знаю. Домой ехать стыдно, ведь мама говорила, что нужно подумать, уж очень быстро Витя сделал мне предложение...

Саша не знал, что сказать ей, чтобы утешить. А что скажешь? Особенно если сам поступил так же. Разница только в том, что у его бывшей жены была дочка, да еще родители, которые смогли устроить ее. Он поставил чайник на плиту, открыл холодильник – там лежал небольшой кусок колбасы, стояла бутылка минеральной воды, на дверце сиротливо белели три яйца. В хлебнице грустил кусок батона. «Да, вот так и приглашай женщину», - подумал невесело Саша и, взяв колбасу, закрыл дверцу. На плите засвистел чайник, Саша выключил плиту, поставил на стол две чашки...

Настя ждала Юру и думала о жизни. Совсем неплохо начиналась она у нее с Сашей. Они любили друг друга, у них родилась дочка... Все, казалось, было прекрасным - живи и радуйся! Но появилась Вика – и все разрушилось. Может, потому, что было не крепко? Но если бы не появилась Вика, Настя никогда не узнала бы Юру, не узнала бы, что бывает такая любовь, для которой нет ничего непреодолимого, которая не ждет ответа, а живет сама по себе, рождая взаимную. А Саша? Ей жаль его, он живет один – Наташа, бывая у него, видела, что ничего, что говорило бы о присутствии женщины, в его квартире нет...

Вика постепенно оживала. Ее перевели в обычную палату, но она все еще была очень слаба. Она очень похудела, глаза потухли, они оживали только когда к ней приходил Эдик. Она старалась изо всех сил показать, что ей лучше, сидела с ним на кровати, смотрела его дневник, слушала его рассказы – потом валилась на постель совершенно обессиленная. Врач говорил родителям, что на лечение влияет ее моральное состояние: - До тех пор пока она будет помнить ситуацию и переживать ее, лечение может не давать результатов...

Анна почти весь день проводила в больнице, ожидая, пока дочка придет в себя и ее переведут в обычную палату. Дома оставались муж и внук, которому не говорили, что нашли его мать. Эдик, слыша в школе разговоры о женщинах на свалке, спрашивал деда, как это можно, ведь они же живые! И только однажды, задумавшись, спросил: - А может, и маму кто-то так же, как и их? Дед не понял: - Кого – их? - Ну, этих, которых на свалке находят? У деда сердце заныло: сколько же переживает этот маленький еще человек! Ведь он не спрашивает уже каждый день, где его мать, но это не значит, что он об этом не думает...