Новые рассказы

Эту историю попросил меня написать мой погибший друг. Оперативник, капитан милиции-полиции (кому как привычнее) – Олег Иванович Платонов. Попросил написать не до своей смерти, а после неё. Сразу оговорюсь, что я не медиум, в медиумов не верю, но вот понятие о загробной жизни имею, соответственно православной традиции, хоть и грешен, «чаю воскресения мёртвых и жизни будущего века», как говорится в Символе Веры. И как писал святитель Иоанн Максимович: «Бессмысленна была бы наша жизнь, если бы она кончалась со смертью»...

После серии проливных дождей и каких-то небывало инфернальных гроз, когда небо кипело и пузырилось, искря молниями во все стороны, июль выровнялся, словно вспомнил, что здесь не тропики. Впрочем, метеорологи утверждали, что и в тропиках такого не увидишь и рассуждали об уровне воды не в реке, а на улицах. Но улицы, парадные и даже подвалы быстро просохли за первые два погожих дня. Июль дохнул вдоль улиц цветочно-зелёные ветры, и все горожане быстро забыли, что ещё вчера боялись выглядывать в окна, а некоторые даже украдкой крестились на редкие иконы в своих квартирах...

Говорят, есть ряженые нищие. Говорят, у них есть целые конторы, которые контролируют то ли цыгане, то ли жулики. Говорят, есть очень богатые нищие. Напротив, приходилось слышать, что инвалидов и больных используют, чтобы зарабатывать на чужом милосердии капиталы, а самих попрошаек держат впроголодь для поддержания в «рабочем виде»… А ещё попрошайки обладают чутьём на людей добрых сердцем, потому про них говорят, что хозяева им чуть ли не специальные курсы психологии проводят. Говорят, говорят, говорят…...

(немного отредактировал этот рассказ) В такую ночь, кажется, вся Вселенная открывается. Глянешь в небо, и голова кружится. Звёзд высеяно — и больших и малых — цветов разных и сияний всяких. И всё это не просто мерцает-светит, а ещё, вроде как, дышит, движется что-то там. Будто в механизм часов Господа Бога заглянул. Вращаются шестерёнки галактик, цепляют друг друга, и сияет весь этот мудрёный мир какой-то удивительной радостью творения. Сияние показать можно, движения отдельные описать, а объёма не передать...

«Молодой офицер, товарищ моего деда, своими глазами увидел две Анны Иоанновны, из которых настоящую, живую, можно было отличить от другой только по наряду, и потому что она взошла с Бироном из другой двери. Императрица, постояв минуту в удивлении, выступила вперёд, пошла к этой женщине и спросила: «кто ты, зачем ты пришла?» Не отвечая ни слова, та стала пятиться, не сводя глаз с императрицы, отступая в направлении к трону, и, наконец, всё-таки лицом к императрице, стала подниматься, пятившись, на ступеньки под балдахином...

(редактировал рассказ, который стал пусковым к написанию книги "Надземный переход".) Александру Зайкову, герою и автору этой истории Вместо эпиграфа - Нам там весело было!.. – улыбается и рассказывает человек, который вернулся с Того света, а рассказывает он о палате реанимации и об онкологической больнице… 1 - Третья операция, - подмигивает хирург, - Бог любит до трёх, - это он так подбадривает. - Бог всех любит, - успевает ответить Александр, прежде чем анестезиолог приложит к его лицу «маску Морфея»...