Я буду жить (история Ирины)

Зов был сильный, нестерпимый. Я кричал ночами, и она приняла решение: - Мы туда поедем вдвоем. Дочку оставим тут. Рисковать малышкой я не буду. Мало ли что твои сектанты придумают. Мы поехали туда. Когда вошли, я почувствовал шелест ветра, сила вернулась. Я ведь не очень сильный стихийник. Слышу ветер, могу немного управлять водой, и еще вижу живое. Вот как тепловизоры видят, так и я – пятнами. Я и малышей, и слежку увидел именно красными всполохами. Но к маме… Мы пришли в селение, нас встретили, ка положено, поселили в гостевом домике маму, а меня отправили в свой дом...

Они соорудили привидение, леску протянули в дом. - Ну все, как станет совсем темно, побалуемся. - Не сильно напугаем? - Не думаю. Зато впечатлений будет на много вечеров. Стемнело, к Ирине подлетел ветерок, слегка коснулся волосю. Она прислушалась к его шелесту и улыбнулась: - Папа, вроде дети тут. - И и не только. - А как ты учуял? - Потом расскажу. - Хорошо, тяни леску. Сама Ирина, слегка посмеиваясь, направила ветерок к поднимавшемуся «привидению» Малыши смотрели, шептались: - Да не бывает. Она просто сказала, это сказка...

Они направились к площади. Там уже стояли семеро, все в темных одеждах, величественные и мрачные. Тот самый, клоторый изображал главного при прибытии Ирины в поселок, сказал: - Мы ждали тебя, дочь наша. - Не ваша. - Что не ваша? – сбился главный. - Дочь не ваша, а папина. Не надо меня удочерять. - Это просто оборот речи такой. - Ну если только оборот… - Продолжу. Дочь наша, не наша, тьфу, сбила. Ирина, мы ждали тебя и требуем повиновения. Подчинись и повинуйся. - Ну, это смотря что делать. Семерка зашелестела, и один спросил: - Ты не должна нам перечить...

Отец был дома, завтрак стоял на столе – пироги, чай. - О, пироги, откуда такое богатство? - У нас принято угощать гостей, - спокойно сказал отец, а сам слегка тронул ее за руку и сжал. Ира оглядела стол и сморщилась: - Нет, я не ем на завтрак такую тяжелую пищу. Где там у нас свежие яйца? - Вот они, и молоко есть,- с видимым облегчением сказал отец. - Тогда мы сейчас омлетик забабашим, вкусненький. - Еще творог есть домашний. - Отлично, сырники сделаем, с вареньем. У тебя есть? - А как же, земляничное, черничное...

Ирина закрыла глаза, утихомирила пузырьки, бегающие по организму. И уже спокойная шагнула вперед. Ее ждали. - Ну, здравствуй, - раздался властный голос. Перед Ирой стоял высокий очень красивый мужчина. Темные, слегка вьющиеся волосы заделаны в хвост. Удобные джинсы и рубашка подчёркивали его спортивную фигуру. Большие тёмные глаза. Не мужчина – мечта. Ира же только усмехнулась: - И Вам здравствуйте. Мужчина поморщился, видимо, ожидая совсем другую реакцию. - Мы тебя ждали. - Да, я поняла, и звали, и ждали, и спать не давали, всё на ухо всякую ерунду бормотали...

Ира грустно сказала: - Даже на улицу выходить страшно. - А придется. Иначе сами сюда придут. Очки надень, кота возьми и иди, ягодок собери. Я прослежу, чтобы все было в порядке. - А Слава где? - В город с внучкой моей уехал, дела там. Ира вышла, взяла миску, Фердинанд улегся рядом. Тот же парень через забор спросил: - Помочь? Ира посмотрела на него. Сквозь очки взгляд не действовал, хотя сами они нагрелись весьма ощутимо. - Я же сказала – не надо. Выв слишком навязчивый, раздражаете. - Тогда ухожу, не сердись, красавица...