Моя бендериана

Знаете, я раньше в блоге освещала версии маститых литературоведов, откуда взялось имя Воланд. Версий много, и все они очень сурьезные. Вот, например, изящный вариант, взятый из литературы: это имя могло появиться из латинской крылатой фразы verba VOLANT, scripta manent ("слова улетают, написанное остается"). Эта фраза нравилась Салтыкову-Щедрину, которого, в свою очередь, любил Булгаков. Не спорю, могло быть и так. Однако однажды в библиотеке я увидела на корешке одной старой книги, которую, как мы знаем, активно использовал писатель во время работы над закатным романом, фамилию Волан. А если просто взгляд случайно зацепился за какую-нибудь обложку, плакат, картинку, да что угодно? И так ведь тоже быть могло... А теперь посмотрите на эти обложки детских книг Мандельштама. На левую. Почти товарищ О. Бендер... И год подходящий. Знаменитый охотник за сокровищами пока не родился, но, кто знает, может, уже начал потихоньку конденсироваться ... Про Воланда подробнее здесь: zen.yandex.ru/...d?&

Есть такой известный английский стишок, что девочки сделаны "из конфет и пирожных, сластей всевозможных", а мальчики "из улиток, ракушек и зеленых лягушек". А я вот, перечитывая "Двенадцать стульев", каждый раз поражаюсь тем "ингредиентам", из которых авторы "слепили" отца Федора. Не только из алчности, любительской колбасы и исчерпывающего аргумента "сам дурак". Не только. В юности он описывается как "усатый семинарист". Прибавьте сюда еще и жену Екатерину — вот вам рискованный, мягко говоря, намек на одного вождя. Затем упоминается почему-то совсем не нужная для развития сюжета учеба на юридическом факультете. Приплюсуем сюда вожделенный свечной заводик в непременной Самаре — вот намек на второго... И Востриков отличается от Костриков (настоящая фамилия товарища Кирова) всего на одну букву. Так что отец Федор — это достаточно прозрачная шарада, из которой при желании можно много чего извлечь. Как это все попало в печать, лично для меня — неразрешимая загадка. Дилогия о поиске сокровищ, помимо всего прочего, это еще и памятник беспримерного мужества...

В "Золотом теленке" я все время спотыкалась о весьма неестественную печатную машинку с "турецким акцентом". Потому что акцент был явно кавказский: « Отпуститэ податэлю сэго курьэру т.Паниковскому для Чэрноморского отдэлэния на 150 рублэй (сто пятьдэсят) канцпринадлежностэй в крэдит за счэт Правлэния в городэ Арбатовэ. Приложэниэ: бэз приложэний ». Да и что такое, собственно, турецкий акцент? В нем нет харизмы, нет той узнаваемости, которая есть в кавказском. Тем более для публики, живущей на обломках Российской империи. В записных книжках Ильи Ильфа есть вот такая заметка, которая рассеивает недоумение: " В машинке нет "е". Его заменяют буквой "э". И получаются деловые бумаги с кавказским акцентом". Само собой, за подобную шутку в то время можно было дорого заплатить. Поэтому исходный акцент пришлось слегка закамуфлировать. Еще одной смелой выходкой в "Золотом теленке" является персонаж по имени Гигиенишвили: авторы довольно прозрачно дерзят власти. Да чего уж там, балансируют на лезвии бритвы. Тем не менее, и турецкий акцент оказался к месту, напоминая о батюшке Остапа и в целом о том, что Бендер  —инородное явление среди связанных одной целью...