МИНИАТЮРЫ

Когда Моцарта спросили о том, что он считает главным в своей музыке, Моцарт ответил не задумываясь: «Пауза». И словно указал своим тонким пальцем на другой мир. Открылись шестерёнки с острыми зубчиками, оси, смазанные машинным маслом, и первозданный образ всего того, что мы зовём жизнью, заблистал, как звёзды Большой Медведицы.  «Пауза!» – повторил Моцарт ещё раз и убежал в соседнюю залу, где уселся за клавесин сочинять музыку. Пальцы тонули в мягких клавишах, бежали и прыгали как мальчишки, катающие мячик во дворе...

Каждое утро я встречаю тебя в постели, как в аэропорту. Приземлилась? (верней, вотелесилась?) Где летала? Что нового увидела в 4D? И так далее. Я дарю тебе поцелуи, а ещё – выражения. Слова и метафоры, крепкие как сигары. Выражения скрашивают твоё присутствие на этой земле, превращая его в своеобразный праздник речи. Приведу примеры таких выражений: Что хочешь на завтрак: чай или импровизацию? Когда я смотрю на тебя влюблёнными глазами, бабушкины часы перестают тикать в прихожей. Прекрасное Далёко,...

. Пережить гибель корабля, налетевшего на айсберг штормовой ночью, дано не каждому человеку. Кому достанется шлюпка, тому и повезло. Двум таким счастливчикам, назовём их по главному занятию в жизни: наркоману и психотерапевту, повезло. Они овладели шлюпкой без боя, всегда сопровождающего этот акт, и теперь плыли на восток – туда, где находилась их родина. Каждый из пострадавших думал о своём. У наркомана шла ломка, и он думал о том, где достать наркотик. Психотерапевт же печально смотрел на воду, исполосованную солнечным лучом, и думал о своих пациентах, оставшихся в городе...

Когда я вернулся с войны, состоявшейся между стрекозами и болотными лягушками, мне было восемнадцать лет. Я помнил школьную парту, исписанную чернилами, и улыбался безглазым камням и водомеркам, пересекавшим лужу в солнечный день...

Виктор Черноволенко Я самый счастливый в этом мире. Я узнаю себя в тебе, и когда ты поворачиваешься навстречу лучам утреннего солнца, вижу в твоём профиле сирень и розу. Да, я самый счастливый! Когда ты мчишься тропой молчания, желая достичь одиночества высоких гор, я не бегу следом за тобою...