Роман "Эхо мёртвого серебра"

Всадники приблизились к столу, косясь на тренирующихся крестьян и держа ладони на оружии. Я остался на стуле и забросил ноги на стол, глядя на «гостей» поверх носков сапог. Лица каменные, но в глубине глаз притаился страх. Они ехали навстречу кошмару, которым их пугали с детства. Каюсь, сейчас я выгляжу не так внушительно, как во времена, когда за спиной стоял легион. Так что не внушаю того ужаса, который они обязаны были испытать. Однако, это дело поправимое. Рыцарь небрежно откинул забрало и на меня упал холодный взгляд зелёных глаз...

Знакомая дорога петляет вдоль леса и ведёт к деревне, в которой я оставил готовиться потомков имперских граждан. Солнце карабкается к зениту, и косые лучи прогревают землю. В кронах поют птицы, среди листьев мелькают пёстрые пятна. На дорогу выпрыгивают жирные кузнечики, самые расторопные скрываются в траве по ту сторону. Незадачливых хватают птицы и спешно уносят. Ваюна едет у меня на плечах, что делает её самым страшным существом в мире живых. Ведь кто ещё может похвастаться, что «оседлал» императора Тьмы? Уж точно не безродная девчонка...

Ваюна смотрит на перевязанные пальцы на обеих руках, пробует шевелить, на палочки под тканью не дают. Волшебница кружит вокруг неё, засыпает вопросами и норовит магией снять мнимую боль. Взгляд девочки затуманен лечебными травами, шагает неуверенно и Элиас периодически придерживает за плечо. Бросает косые взгляды на окружающий лес, а на меня вопросительные. Пожимаю плечами, звериная тропа явно сторонится сёл. Дорога, которой возвращались в верные мне места, забита беженцами. Царит хаос и королевства,...

Геор Светоносный сидит на троне, держа на вытянутой руке письмо. Бежевый пергамент покрыт убористым текстом, на пол срываются крупицы золотого песка. Лицо правителя-героя не выражает ничего. Царские палаты залиты приторно-радостным светом, ярким настолько, что нет даже намёка на тени. Отчего перспектива ломается и глаза начинают болеть, от попыток присмотреться. По обе стороны от трона замерли безмолвные стражи, вооружённые позолоченными алебардами. До врат протянута ковровая дорожка цвета подсушенной вишни...

Дикое пламя охватывает крыши домов, подобно штормовым порывам перекидывается на башни. Величественные склепы полыхают изнутри, как масляные фонари. Городские ворота распахнуты, в лицо бьёт жаром, в спину потоком ветра. Огонь втягивает в себя воздух, разгорается ярче и с торжествующим рёвом тянется к чёрному небу. Мимо нас бегут люди, обезумевшие от ужаса. Покрытые сажей и ожогами. Мимо меня пробежала женщина с чем-то похожим на сгоревший батон, прижатый к груди. Почти лысая, с безумными круглыми глазами...

Элиаса трясёт, на губах пляшет безумная улыбка, глаза расширены. Зачерпнул из красной лужи под Малиндой и провёл пальцами по лицу, оставляя на дряблой коже широкие полосы. От лба до подбородка. Орсвейн смотрит на него с усталым интересом. Гигант успел стянуть с плеча броню и зажимает рану подмышкой, морщится. — Как же долго... — Просипел полуэльф, поворачиваясь ко мне. — Как же долго я мечтал об этом! Представлял, грезил! А теперь... теперь... — Ты не чувствуешь ничего? — Спросил я, с лёгким любопытством...