Мы и они

Рассказ читателя «Можно я сфотографирую эту пекарню внутри супермаркета? У вас прямо здесь выпекают хлеб!» — Хироши, мой японский коллега, который впервые оказался в российском гипермаркете, выглядел как антрополог, обнаруживший новое племя. Его неподдельное изумление перед самыми обычными для нас вещами заставило меня взглянуть на привычные магазинные ритуалы совершенно по-новому. Для японцев, привыкших к многослойной упаковке всего и вся, российский подход к товарам вызывает удивление, хотя и не такое драматичное, как мне казалось...

Рассказ читательницы «Русские женщины — как... как эти ваши матрешки? Только если раскрывать, внутри не просто куколки, а целые вселенные!» — Анна смеется над своей метафорой, но я понимаю, что в этом сравнении больше правды, чем в десятках статей о «загадочной русской душе». Мы сидим в берлинском кафе, где кофе стоит как обед в московском ресторане, а пирожные размером с наперсток. Анна Мюллер — моя бывшая коллега, немка, которая десять лет назад совершила, по ее словам, «культурный прыжок в неизвестность» — вышла замуж за русского IT-специалиста и переехала в Петербург...

Рассказ читателя Первый раз я заметил это в мадридском метро. Моя бабушка Тамара, приехавшая ко мне в гости в Испанию, крепко держалась за поручень и неодобрительно поглядывала на местную молодежь, развалившуюся на сиденьях. А молодежь, что удивительно, глядела на нее. С каким-то странным выражением, похожим на... восхищение? — Абуэла руса, — донеслось до меня шепотом. "Русская бабушка". Я тогда не придал этому значения. Подумал — мало ли, может, просто интересно им, откуда такая колоритная дама...

Пьер Дюбуа помешивает варенье в тазу, периодически поглядывая в смартфон, где открыт перевод рецепта. Этот 38-летний парижский редактор месяц назад приехал в деревню Липки Ярославской области, чтобы подготовить материал о "настоящей России", и сам не заметил, как втянулся в местную жизнь. — Друзья крутили пальцем у виска, когда я сказал, что еду в русскую деревню на месяц, — рассказывает Пьер. — Мне предрекали избу с удобствами на улице, медведей и бесконечную картошку. Реальность оказалась иной...

Рассказ читателя В прошлом году я показывал Петербург своему другу Марку из Нью-Йорка. После обязательной программы — Эрмитаж, Петергоф, разводные мосты — я решил познакомить его с «настоящей Россией». Мы свернули с Невского во двор-колодец на Рубинштейна. — Вау, — выдохнул Марк, задрав голову и разглядывая выщербленные стены и бельевые веревки между окнами. — Это точно безопасно? Ты уверен, что нас тут не ограбят? Я рассмеялся: — Здесь? Да тут бабушки на лавочке — лучше любой системы безопасности...

Ли Мин стоит в очереди в "Крошке-Картошке" в университетском фудкорте и громко обсуждает с друзьями последнюю пару по философии: "Это была такая треш-лекция! Препод вообще не шарит в теме!" Два года назад, когда он только прилетел из Шанхая в Москву, он бы скорее откусил себе язык, чем позволил такую фамильярность. Тогда он был тихим, сдержанным парнем, который обращался ко всем исключительно на "вы" и никогда не повышал голос в общественных местах. Россия изменила его — и он этому безумно рад....