"Записки переводчицы"

-„Оля, накройте нам, пожалуйста, в беседке“, распорядился Лемке, обращаясь к горничной. Оля сделала большие глаза. Шеф отошел, и она почему-то шепотом спросила: “Беседка - это где?“. Действительно, в нашем ульрасовременном офисном здании из стекла и бетона трудно было заподозрить наличие такого романтического места. „Пойди, узнай, где накрывать“, умоляла меня Оля, а то сейчас клиенты придут, кофе попросят... Шуму будет - страсть!“ Лемке задумчиво тасовал карты в компьютерном пасьянсе. -“Наша горничная просила уточнить“, по-немецки обратилась я к нему, „где накрывать ланч“...

Шурша, как змея, из норки факсового аппарата, медленно выползла бумага:“В настоящее время завод принять Ваш запрос не может ввиду загруженности производста. Не видим целесообразности проведения переговоров в этом квартале. Подпись - Главный инженер Филиппов.“ Фрау Де Рока, весьма серьезная и высокопоставленная дама из Вены, которую наш начальник Лемке боялся, как огня, кратко скомандовала: „Едем. Я и Марина. Под мою ответственность“. Водитель нашего представительства Сева позавидовал, выгружая нас в аэропорту:“Везуки! Погреетесь там, после этого холода...

Я не впервые летела чартером, и не впервые с интернациональной командой - были не только австрийцы, немцы, но и французы и американцы. Из сложной ситуации с переводом мы выходили просто - я выбирала себе „жертву“ - какого-нибудь австрийца и честно выкладывала ему краткое содержание того, о чем шла речь на переговорах. Он хлопал глазами, пытаясь переварить эту информацию . Но прочие „народы мира“ взирали на него с надеждой, и , вздохнув, он начинал переводить на английский язык, понятный и близкий всем европейцам...

- Марина, вы меня расстраивате, - огорчилась закройщица, распарывая мою, почти готовую юбку. – Два сантиметра на талии лишний! Я расстроилась. Опять костюм не будет готов. В воскресенье мне надо улетать в Германию, а одеть нечего! В Дюссельдорфе было тепло и светило яркое солнце. Едва начавшийся апрель уже выстреливал крокусами и ранними тюльпанами на клумбах, ярко отражался солнечными зайчиками в чисто отмытых витринах. Глядя на сухой асфальт и щеголяющих в туфельках женщин, мне с трудом представлялись Москва, пронизывающий апрельский ветер, наледь на асфальте...

- " Поедешь ты!", огорошил меня Боря. -"Куда?", осторожно поинтересовалась я, прикидывая, куда откомандируют ли меня в этот раз . - "Как?", Боря был шокирован, "весь отдел мучается, а тебе наплевать на коллектив!"- "Боренька", взмолилась я, "меня же не было три дня! ". Боря строго посмотрел на меня. "Мариша, мы действительно в тупике.", стал он вводить меня в курс дела, "кому-то надо поехать в Белград, договориться с одним югославом. Мы там снова открываем бюро. " - "А при чем здесь Я?", преувеличенно удивленным тоном отозвалась я...

-"Что вам привезти в подарок?", внезапно осведомился мой шеф. Его звонок из Вены и приказ вылететь в Петербург как раз в день моего рождения страшно расстроили меня. Но его вопрос меня искренне удивил - Лемке не помнил ничьих памятных дат и вообще очень редко делал подарки. Я заказала свои любимые и очень дорогие духи " Sotto voce" , которые он мог купить в Duty Free в аэропорту. Через день в пять утра я тряслась по дороге в Шереметьево 1, проклиная свою работу, Лемке, и все на свете. Как хорошо...