Свекровь месяц превращала мою жизнь в ад, чувствуя себя хозяйкой. Все изменила одна папка, которую я хранила в комоде со дня нашей свадьбы
Людмила Петровна, раскинувшись на диване, словно царица на троне, лениво помешивала ложечкой в чашке. Костяшки пальцев, усыпанные крупными, как горох, кольцами, поблёскивали в тусклом свете настольной лампы. На коленях, рядом с блюдцем, лежал раскрытый журнал, но глаза её, прищуренные и внимательные, следили не за модными трендами, а за каждым движением Алисы. Алиса в который раз пыталась застегнуть молнию на старой потрёпанной сумке, из которой торчали какие-то тряпки. Ей хотелось поскорее закончить, чтобы этот молчаливый, но давящий взгляд перестал сверлить спину...