Tier 4

Дефицит своих мыслей, зато становятся навязчиво слышны отзвуки чужих. Разум действует быстрее глаза. Цифры в часах крутятся и мельтешат, уменьшаются запасы сухпайков и огненной воды. Но ночь остается неизменной. Перед тем как закрыть глаза, и когда вырвешься из объятий дурного сна и привязных ремней. Цвет неба одинаков. Точнее, отсутствие цвета. Прозрачное почти ничто, не мешающее созерцать черное ничего, лежащее за ним. Редкие облака, тоже черные, мазки адской копоти. Большинство звезд отключилось на профилактику...

Хорошая штука — мертвая натура. Большими затейниками были художники, придумавшие такой жанр. Весело, наверное, было быть ими. Да и писателями и поэтами, думается, забавно. Увы, если уж себе честно, не рисователь, не писатель. И поэт, если только лагерный. Ну, зато в пролетах, форс-мажорах на ровном месте и крушениях врожденный талант и долго, тщательно шлифованное умение. Уровень гроссмейстер-грандмастер. Пусть только кто скажет, что это своего рода не искусство. Поступки тоже можно совершать с фирменным почерком...

В анестезии есть куча недостатков и главный, конечность. И это ни разу не тот случай, когда «недолговечность умножает прекрасность». Тут умножаются только расходы и размер букета отходняка. И разумеется, ну а как ещё можно то, резистентность накатывает стаканом-шотом рубленого металлолома, выплюнутого дробовиком-ловушкой – без предупреждения, сокрушительно и очень некстати. Шипящие затяги и булькающие глотки в холостую – от чего начинается нехорошо многообещающее плавное сползание чехла-покрывала с нечта, вызывающего приступ душевной боли...

Когда ровное место оказалось неровным. Да и вообще, не местом. Барьером из крайне оптически чистого стекла. Айсбергом со стелс-покрытием, оснащенным передовыми средствами радио-электронной борьбы. Пропущенным ударом черт-знает-откуда. Плохо освещенной лужицей тяжелой воды на асфальте, выглядевшей просто пленочкой без глубины. И без её, этой глубины и оказавшейся, просто, немного по-другому. Приметы, признаки, предупреждения. Другая история. А эта, с «Дизелю приготовиться» на «Самый полный» одним рывком рукоятки...

Бессомненно, тема с пьянко-пати не изменилась с момента зари шпанистой юности. Накидываться в одиночестве уныло и тоскливо, и нездорово напоминает сольное взаимодействие с игрушками из магазина «для укрепления семьи». А разухабистое веселье в компании непременно заканчивается чем-нибудь грустным. Разве что направление появления причин грусти инвертировалось. Вместо появления снаружи враг теперь приходит изнутри. Ну и, так сказать, «подкачал бицуху». Ранешнее, получить резиновыми дубинками и почилить ночь в обезьяннике, смотрится мелкой ерундой на фоне «прелестей» настоящего...

Чем забористее получается Инь, тем паршивее оказывается Ян. Диалектика помоек и качелей. Или чем веселее финиш одного дня, тем печальнее получается старт другого. Не в смысле анатомии-физиологи, у великого духа плоть безотказная машина, как хорошо дрессированный боевой конь, не боящийся грохота взрывов и бестрепетно скачущий грудью на забор из острых пик. А вот деактивация всех масок. И сброс фронтальной поверхности головы на дефолтное «no face». Это проблема. А если вопрос «Кто я?» превратился в часть теста, и на него до нефритового жезла вариантов ответов, это проблема больше...