S.T.A.L.K.E.R.

Прямо перед нами загорелся красный. Поперек проспекта двигался грузовик. Вариантов не оставалось. — Прыгай! — скомандовал я, сам уже открывая дверь. — Нет… Не могу! — не своим голосом завопил таксист, его голос дрожал от страха. — Эй! Давай! Я первым вывалился на асфальт, кубарем покатился, сдирая кожу о шершавый бордюр. Таксист, к его чести, не растерялся — последовал примеру. Неуправляемые «Жигули» на полном ходу врезались в грузовик. Грохот был оглушительным, словно взорвалась бомба. Ошарашенный, едва держась на ногах, я попытался встать...

Нашёл грузовик с рефрижератором, замаскированный под машину «Экологии». Водитель слишком хорошо экипирован для простого учёного. Его движения отточены, как у хищника, готового к прыжку. В воздухе витал запах смерти и предательства. Каждый шаг приближал меня к цели. Каждый вздох напоминал о Марго. И я знал — это только начало. И вот она, лаборатория Х-8. Мрачное здание, обвешанное пси-защитой и колючей проволокой. Охрана — не бандиты, а те же самые «чистые» военные, что были в Ладыжичах. Наёмники Кротова...

— Военные. Чистые, аккуратные. Как на параде. Забрали его, двух заложников из «Свободы» и ящик с какими-то ампулами. Говорили что-то про «лабораторию Х-8». Лаборатория Х-8. Старое заброшенное здание научного института на окраине Янтаря. Идеальное место для того, что я искал. Перевалочный пункт. Бойня. — Лучше уезжай отсюда, — посоветовал Бандерас, закурил и выдохнул горький дым. В его глазах застыло чувство вины, словно застывшие капли дождя. — Спасти хотел Вадика, а вон оно как вышло. — Мне бояться нечего, — ответил я, наверное, слишком резко, чувствуя, как внутри закипает гнев...

Дождь в Зоне — это не просто дождь. Он не очищает, а разъедает, словно кислота, стекая по ржавым бочкам и оставляя на их поверхности изъеденные дорожки. Его холодные капли, пропитанные радиацией, жалят кожу, а вода, хлюпающая под ногами, кажется вязкой и маслянистой, будто жидкий металл. Такой дождь встретил меня в Ладыжичах — мёртвом посёлке, застывшем в предсмертной агонии. Здесь каждый дом похож на заброшенный склеп с заплесневелыми стенами, а каждый порыв ветра, колышущий сухие стебли ковыля, несёт с собой шёпот былых жизней, превратившихся в пыль...

— Чёрт! Перекрыть его! — крикнул Шумахер. Глянул на Омара. – Давай, покажи класс. Пока командир прокладывал себе путь огнём и яростью, а Гром гремел с крыши, Омар работал. Его задача была в тишине и в тени. Пока основное внимание приковано к центральному входу, он, как крыса в вентиляции, просочился через полуразрушенный подвал соседнего здания, выйдя в тыл обороняющимся солдатам. Коридор был узким, пахшим затхлой водой и пылью. Слышны были крики, выстрелы снаружи, но здесь, в глубине, царила относительная тишина...

Лицо Марины побелело. Она вспомнила, как изменился Артём. И каким странным показался ей Алекс. «Интересный экземпляр» — это про него. — Надо их найти! Сейчас же! Шумахер натянул куртку, сунул ноги в берцы и поспешил к выходу. Марина знала — его не удержать. Костоправ и Омар отшатнулись от его перекошенного от гнева лица. Губы беззвучно шептали ругательства. — Омар, найди Грома. Собирай парней. — Голос Шумахера прорвался сквозь зубы. — У нас есть два часа, пока они не попали в пасть к шакалам! Глянул на Марину...