Военная поэзия

Прошло почти два долгих, шумных века, Но я читаю пушкинский сонет, И вижу в нём судьбу и человека, И нашей современности портрет. «Бородинская годовщина» — Название гремит сквозь толщу лет. И в нём нашлась для мудрости причина, И для сегодняшних вопросов дан ответ. Не зря на форуме «Валдая» снова Отрывок тот торжественно звучал...

Не вёрстами измерить путь солдата, А шрамами, что дарит бой жестокий. Он шёл вперёд сквозь пламя и раскаты, И за спиной — Отчизны лик высокий. Он видел то, что не опишут в книгах: Рассветный дым над выжженной землёй, И тишину в коротких передышках, И друга, что навек ушёл в покой. Его ладони, чёрные от пыли, Сжимали автомат, как верный крест. Глаза его о многом говорили, Храня печаль всех этих скорбных мест. Он нёс в себе не ярость и не злобу, А твёрдый долг и праведную стать...

Когда земля дрожит от канонады, И небо держат стаи хищных птиц, Солдат в бою не ждёт себе награды, Стирая страх с уставших, строгих лиц. В полях, изрытых шрамами воронок, Где каждый метр пропитан болью, злом, Проложен путь, невидимый с высоток, — Он в землю врос стальным своим жерлом. Забытый трубопровод, путь «Потока», Стальная вена в теле мёртвых трав. Там, в темноте, без лишнего упрёка, Вершит солдат свой молчаливый нрав. Тяжёлый воздух, смрад и запах газа, И полусогнутой спины печаль...

Расколоты корней основы, Звенит металл, гремят раскаты. Душа, не видя в том причины, Ушла в затон былой отчизны. И я молюсь, поднявши взоры, Чтоб прекратились эти споры, Чтоб мир вернулся в край родной, Даря надежду и покой. Чтоб брат на брата в ослепленье Не шёл, забыв про единенье, Чтоб дух родства в сердцах не гас, Храня отчизну в трудный час...

Вернулся в отпуск наш солдат Всего на несколько ночей. И россыпь бронзовых наград Горит огнём немых свечей. Семья собралась за столом, И сын его, ещё малец, Спросил украдкой, шёпотом: «За что медали, мой отец?» Он отвернулся на мгновенье, Слезу непрошеную скрыть, И, подавив в груди волненье, Сумел тихонько говорить: «Награды эти не мои… Они за тех, кто в полный рост Шагнул в последний бой, сынок, И занял свой могильный пост...