Люди вокруг нас

Фельдшерская амбулатория на станции Верхние Луки пряталась за старой водонапорной башней, и потому поезд-Москва — Сортавала, проносясь мимо, видел лишь серую крышу, заросшую мохом. Но всякий раз, когда в окне мелькала пегая тучка дыма, пассажиры чувствовали лёгкий запах хвои: будто кто-то сушил смолу прямо на печке. Тот аромат поддерживал Валентину Сергеевну Миронову — заведующую амбулаторией и единственного на много вёрст дипломированного медика. В мае сорок четвёртого, сразу после института, она...

Когда в Первомайске всерьёз начинается лето, каждый двор пахнет то свежескошенной травой, то бензином от старых мотоциклов, а у дома № 17 по Полевой улице не пахнет ничем, кроме черешни. Ещё с довоенных времён во дворе там растёт могучее дерево — столько лет, что никто уже точно не помнит, кто его посадил. Весной оно утопает в белой пене, из-за чего люди фотографируются напротив, будто на фоне облака. А к июлю ветви нагибаются под тяжестью глянцевых, почти бордовых ягод, и в доме начинается самый долгожданный сезон — время лестницы...

Светлана Потылицына, диспетчер единственного на весь район парома через реку Ключеву, просыпалась ещё до будильника: ещё не звякала тонкая стрелка старых «Слав», а она уже различала в темноте квадрат окна и тихий шорох воды за откосом. Дом её стоял прямо на берегу, в полуверсте от пристани, и ночами Ключева разговаривала со Светланой, как верная соседка: бубнила о камнях на фарватере, вздыхала под ветром и раскатывала ледяные крошки о коряги. Паром в посёлке Ситники ходил с середины пятидесятых;...

Когда в Северном Сысое выдалось сырое сентябрьское утро, пахнущее глиной и заплутавшими в тумане кострами, библиотекарь Лариса Авдеевна Латкина достала из-под стойки огромный картонный ящик. В нём, плотно уложенные «махровым пирогом», лежали новые — на самом деле списанные из райцентра — книги: Томас Манн в потёртой зелёной обложке, «Приключения Тома Сойера» с заклякшим корешком, пару детективов Остера, и целых два десятка кулинарных брошюрок, где на каждой странице красовались добрые блины, словно солнышко в марте...

Станция Вязовка – крохотное пятнышко на карте, потерявшее своё громкое значение ещё в те годы, когда последний узкоколейный паровоз ушёл к областному центру и больше не вернулся. Теперь там останавливается лишь дизель-дрожка раз в сутки, да и то больше по привычке, чем по необходимости: пассажиры выходят редко, багаж вообще не возят, а расписание висит на кривом стенде, облупившемся так же, как и облой на старых булыжниках главной улицы. Но по утрам, когда над рекой Белой синеет холодный пар, в...

Над Сосновкой*—*посёлком, где полуразвалившиеся дома лепятся к крутому берегу реки Пихтовки, а старая телефонная линия висит над дорогой, будто парадный серпантин, оставшийся со времён районного праздника,— вторую неделю стояла затянутая теплом осенняя хмарь. В воздухе пахло мокрой шишкой, подгнившей яблоневой падалицей и чуть-чуть — пылью, потому что дорога до райцентра давно стала грунтовкой, и каждый редкий КамАЗ поднимал бурый столб, опускавшийся только к вечеру. Согласьян Пантелей Иванович,...