Работа и чувства

— Маш, ты серьёзно? Опять задерживаешься? — Дмитрий зажал телефон между ухом и плечом, пытаясь одновременно натянуть на извивающегося Сашку футболку. — Дим, ну что я могу сделать? Презентация перенеслась на семь вечера. Я же предупреждала, что проект важный, — голос Марии звучал устало, но в нём не было раскаяния. — Важный, — повторил Дмитрий, наконец одолев футболку. — А то, что Сашка сегодня первый раз за месяц спросил, где мама, — это, видимо, так, мелочи. Пауза. — Он что, правда спросил? — Да...

— Вить, ну ты представляешь?! Опять эта Людка из бухгалтерии свои порядки навела! Говорит, мол, табеля надо сдавать строго до десяти утра. А я что, робот, что ли? Виктор даже не поднял глаз от ноутбука, продолжая изучать презентацию для завтрашнего совещания. Уже третий год совместной жизни научил его отличать серьёзные проблемы жены от обычных вечерних всплесков эмоций. — Может, просто привыкнешь? — осторожно предложил он. — Ты же всего две недели работаешь. — Привыкну?! — Лена отложила телефон и уставилась на мужа...

— Зина, ты что, совсем умом тронулась? — мама отложила вилку и уставилась на дочь так, словно та объявила о намерении податься в космонавты. — Медсестрой в сорок лет? У тебя же нормальная работа! — Нормальная... — Зинаида усмехнулась и отвернулась к окну. За стеклом медленно опускались первые снежинки декабря. — Мам, я двенадцать лет каждое утро просыпаюсь с ощущением, что иду на каторгу. — Подумаешь! — мама махнула рукой. — Все так живут. Работа на то и работа, чтобы не нравиться. Зато стабильность, соцпакет, отпуск в санаторий...

В офисе стоял привычный гул: кто-то печатал с отчаянной скоростью, телефон звонил каждые пять минут, в углу жужжал старый принтер. На длинных столах громоздились папки с бумагами, стаканы с ручками, чашки с недопитым кофе. Казалось, здесь все звуки сливались в одно непрерывное шуршание. Елена сидела за своим компьютером и вносила данные в таблицу. Она выглядела сосредоточенной, брови чуть нахмурены, пальцы уверенно скользили по клавишам. Снаружи она казалась спокойной, почти холодной. Но внутри всё время чувствовала взгляд — тот самый, который прожигал её сильнее любого света...