Рассказы о жизни, о людях и их взаимоотношениях...

Ранней весной погода меняется на глазах. Выйдешь утром на воздух, и вроде бы всё так же как и в стылом, промозглом феврале – задубевшая земля, прикрытая слежавшимся снегом, морозец румянит щёки. А всё же, воздух не тот. Весной пахнет. А к обеду – и вовсе... Солнце выглянет из-за тяжелых туч, блеснёт в небольшую прореху меж ними, растопит лёд, превратившийся в грязные лужицы, чавкающие под сапогами, а на душе всё равно, радостно. Будто она, уставшая от долгого холода просыпается в предчувствии чего то хорошего...

После нескольких недель невыносимой жары вдруг, ни с того, ни с сего подул сильный, горячий ветер, вдалеке сверкнула молния, грянули раскаты грома. На небо наползли тёмные, переполненные влагой тучи. Стало темно, душно и вскоре на измученную землю хлынул проливной летний дождь, который принёс долгожданную прохладу. К обеду, умытая земля благодарно вздохнула, а с нею и уставшие от жарищи жители небольшого поселка. Вечером, Катерина с удовлетворением оглядела свой небольшой, ухоженный участок...

Вдоль узенькой сельской асфальтированной дороги, проложенной в году, так примерно семидесятом, и с тех самых пор ни разу не ремонтированной, у нарядного домика, обитого по современной моде сайдингом, рядом с аккуратно постриженными кустами и ухоженными клумбами с яркими разноцветными цветами, расположилась вереница иномарок. Немного поодаль стоит белый пазик - небольшой автобус. Чтобы соседей уважить, да тех, кто без машины до кладбища довезти... Собралась родня со всей области и даже из других городов двоюродные братья с сестрами явились...

В купе друг за другом вошли трое – женщина с непоседливым мальчишкой лет пяти и пожилая, грузная женщина с невероятно молодыми, полными жизни глазами. Разложили вещи. Уселись. Наконец, поезд тронулся. Колеса пассажирского поезда начали мерно постукивать свое извечное – тутух-тутух, тутух-тутух... - Всё... Едем... - Дааа... А вы куда, если не секрет? - Домой... Мы,– молодая женщина мотнула головой в сторону сына, – к дедушке с бабушкой едем. Насовсем. Соскучились очень. Целый год не виделись...

Баба Шура поставила колченогий табурет под старую яблоню, в тенёк. Присела отдохнуть. Начало мая, а печёт, будто разгар лета. Старушка подняла глаза к небу. Над её головой покрытой в выцветший ситцевый платок, источая лёгкий приятный аромат, покачивались под ласковым дуновением весеннего ветерка ветки, с молодыми, нежными листочками, усыпанные белыми, с нежной розовинкой цветками. Старушка погладила толстый шершавый ствол дерева. Прикрыла глаза и заговорила вслух : «А помнишь, как Васяткя на самую твою макушку забралси, а слезть побоялси...

Дед Иван лежал на кровати, уставившись в потолок. С самого вечера он не мог заснуть. Челюсть сводило от сильной боли. Вчера с утречка сел старик чайку выпить с, будь она неладна, сушкой. Любил Петрович чайком побаловаться. А тут что-то как хрустнет во рту. Зуба кусок отломился. А потом и вовсе беда. Начал он побаливать, с каждым часом всё сильнее. Теперь треклятый зуб то дёргал, то ныл, то пульсировал, не давая старику ни минуты покоя. Хоть на стенку лезь. Дед застонал. - Чё, ноет?,– раздался...