Три дня без чародея

До сих пор я иллюстрировал свои публикации на блоге, если не находилось хорошего фото или рисунка, с помощью нейросети «Шедеврум», в том числе почти все рассказы и два крупных произведения, которые выкладывал с продолжением: космическую оперу «Гектор со звездолёта «Итака»» и фэнтези «Схаас». Не могу сказать, что прямо изучил эту нейросеть, но неплохо узнал её. Достаточно, чтобы понять: на третье затяжное танго с Шедеврумом у меня нервов не хватит. Опять же, стоило обновить стиль. И я обратился к гугловской нейронке Gemini...

Публикую давно обещанную статью про создание романа "Три дня без чародея". Есть два основных способа писать. Лучше всего об этом рассказала писательница-фантаст из США Ли Брэкетт, которая была замужем за Эдмондом Гамильтоном, известным под прозвищем «Звёздный король» и титулованным как «отец космической оперы». Ли Брэкетт признавалась, что начинала писать, имея только зачин истории, и позволяла своим сюжетам расти произвольно, в то время как её супруг знал последнюю строчку произведения ещё до того, как писал первую...

(Послесловие. Все опубликованные главы здесь) За столом ужинали трое: Упрям, Нещур и Буян. Они сидели в спальне Наума, предоставив столовую оставшемуся на всякий случай десятку ласовичей. Ошуйник Болеслав не стал полностью снимать охранение: Бурезов сказал, что после ночного боя нечисти у него в услужении не осталось, но никто ему, ясное дело, на слово верить не собирался. Буян за столом еще чувствовал себя неловко. Время от времени ему приходило на ум, что он смотрит на бывшего хозяина с собачьим...

(Окончание. Все опубликованные главы здесь) Вечерело. Город еще волновался, гудел, взбудораженный стремительным возвращением князя и военными вестями. В святилищах неустанно совершали обряды — заупокойные и заздравные — и приносили жертвы за победу оставшихся на чужбине. Город грустил о павших и радовался удачному исходу самой важной битвы. Город воспевал хвалу князю и ученику Наума, приговаривая: вот сам Наум поправится, так вообще берега Дона Великого кисельными станут, а по стремнине молоко потечет...

(Продолжение. Все опубликованные главы здесь) Кое-кто из дружинников не утерпел — прошелся по становищу, подбирая, что плохо лежало. К ладьям они собирались, волоча тюки с добром и недотравленных ханских жен. Князь велел выбросить и отпустить добычу, пригрозив, если кто бесчинствовать будет, усекновением. Чего именно усекновением, не пояснил, но его послушались, узнавать подробности на собственном опыте никому не хотелось, а Велислав слов на ветер не бросал. Ошеломительная победа не затуманила его разум...

(Продолжение. Все опубликованные главы здесь) Еще три ладьи ордынцам удалось поджечь издали, две — зацепить крючьями при попытке высадить отряды. Дружинники на них большей частью погибли. Один из кормчих на занявшейся жарким пламенем боевой ладье велел поднять паруса и, задыхаясь от дыма, направил судно к большому цветастому шатру в середине ордынского становища. От удара содрогнулась земля, пылающие обломки разлетелись на десятки саженей, сбивая людей и поджигая другие шатры. Однако князь быстро подстроился под необычные условия...