Пелена, повесть

Герои, наконец, вырвались из туннеля на скалистый берег Чёрного моря, где волны бились о камни, как сердитые воспоминания, а туман, плотный и удушливый, обвил их, словно пытаясь втянуть обратно в тьму. Свет луны пробивался сквозь пелену, освещая фигуры Александра, Артёма и Дмитрия, стоящих на краю обрыва, где воздух был насыщен солью и криками чаек — символами свободы, ещё не достигнутой. Амулет "Глаз Горы" в руках Александра мерцал, как звезда в шторме, и все трое знали: это кульминация, момент, когда их страхи должны столкнуться с реальностью. Туман, оживая, сковал их ноги, превращая песок в липкую субстанцию, и шепот "Духа моря" усилился, требуя своё...

Туннель, ведущий к морю, открылся перед героями как пасть древнего существа — узкий, извилистый коридор, вырубленный в скалах под "Мореходом" ещё в те времена, когда отель строили как крепость против бурь. Стены, обложенные влажным камнем и покрытые слоем плесени, источали запах соли и тления, а воздух был густым, как дыхание "Духа моря", пропитанным эхом далёких волн и шепотом, который, казалось, проникал в кости. Пол был неровным, усеянным обломками скал и ржавыми рельсами от забытых вагонеток, использовавшихся для доставки грузов, а потолок, низкий и давящий, украшали капли воды, падающие, как слёзы, и отражавшие слабый свет их фонарей...

Утро в "Мореходе" принесло не облегчение, а новую волну напряжения, где туман, как живое существо, плотнее обвил здание, его шепот эхом разносился по коридорам, заставляя Александра, Артёма и Дмитрия бороться за каждый вздох. Они собрались в бывшей столовой, окружённые импровизированными барьерами — лампами, чьё тусклое свечение отгоняло туман на несколько метров, и тряпками, пропитанными солью из кухонных запасов, которые Дмитрий вспомнил из старых легенд о Чёрном море. Александр, сжимая плечо Артёма, начал: "Мы не можем ждать, пока оно сломит нас. Давайте учимся сопротивляться — делиться страхами, как будто это оружие...

Туман над Геленджиком не ослабевал, а только набирал силу, превращая "Мореход" в лабиринт теней и шёпотов, где прошлое и настоящее сплетались в смертельную паутину. После потерь в предыдущей ночи Александр Степанов, Артём и их новый союзник Дмитрий собрались в укромном углу холла, пытаясь наскрести силы для плана побега. Но туман, как живое существо, не давал покоя — его шепот теперь смешивался с новыми голосами, эхом разносящимися по коридорам, вызывая видения у выживших. В этот хаос вплелись фигуры, которых группа едва заметила раньше: супружеская пара пенсионеров из Ростовской области, Николай...

Туман за окнами "Морехода" сгустился до предела, превращаясь в живое полотно, где каждый завиток пульсировал, как дыхание древнего существа. Утро не принесло облегчения; вместо этого воздух наполнился шепотом — неясными голосами, эхом отражавшимися от стен, смешиваясь с далеким шумом волн, который казался ближе, чем когда-либо. Александр Степанов проснулся в своем номере от странного звука: шёпот, похожий на голос Натальи, её мягкий, но укоряющий тон, который он слышал в их последние дни вместе. "Александр... почему ты не спас меня?" — шептал воздух, и он сел на кровати, сердце колотилось, а Артём, свернувшийся рядом, зашептал во сне, его лицо исказилось страхом...

--- Геленджик, гостиница "Мореход", рассвет. Туман оживает. Туман, который раньше был просто пеленой, теперь превратился в нечто большее — живое, дышащее существо, чьи щупальца, как щупальца древнего морского зверя, обвили "Мореход", поглощая свет утреннего неба. Он шептал, как мифический дух, вырвавшийся из глубин Чёрного моря, с голосом, подобным шёпоту волн в бурю, но с намёком на древние легенды — о существах, что крадут души заблудших. Его поверхность пульсировала, как кожа хищника, готового к атаке, и каждый порыв ветра разносил запах соли и гнили, словно оно дышало жизнью отеля, высасывая из него остатки тепла...