"Желтый дом на берегу океана": отрывки

…Нарисованные кувшинки жили своей жизнью, едва заметно покачиваясь на кажущейся неподвижной темной, в изумрудных бликах воде. Лета отступила на шаг назад и словно вышла из картины — цветы были еще очень близко, у самого лица, но уже не так пугали, уже не могли выкачать из нее душу и силы, чтобы подпитывать свою холодную красоту. Она освобождалась. Очень осторожно, аккуратно, стараясь не расплескать нарисованную воду и не оступиться. Шаг за шагом. Назад. На цыпочках. — Спешишь куда-то? — мужской голос за спиной прозвучал почти шепотом, но ей показалось, что грянул гром...

«Так, соус возьму отдельно, вдруг девчонки его вообще не едят, — Лета складывала сэндвичи с овощами в ланч-бокс. Все-таки до города ехать минут 40, вдруг кто-то захочет перекусить. — .И яблоки, яблоки надо помыть. Может, печеньки взять для Яры?» Настроение было восхитительным — она пританцовывала, собираясь в поездку. Для нее, затворницы одинокого дома, вылазка в город приравнивалась чуть ли не к полету на Марс — она так давно не выбиралась в люди, что от одной мысли о шумных городских улицах, о приветливо распахнутых дверях кофеен приятно кружило голову, словно от бокала шампанского...

Кружевные блинчики были фирменным блюдом Леты. Она не помнила, откуда знает этот рецепт — готовила их на глаз, интуитивно добавляя в нужных пропорциях молоко, муку, сахар. Дом наполнился ароматами утра — свежий кофе, выпечка и соленый ветер с океана. Дверь на террасу была уже открыта, чтобы зарождающаяся июньская жара прогревала гостиную. Совсем скоро придут девчонки. Эта мысль заставила женщину улыбнуться, когда она переворачивала очередной блинчик на сковороде. И точно — в дверь осторожно постучали...

Она пришла в тот же вечер. Лета не сразу услышала робкий стук в дверь и когда открыла, женщина с рыжими волосами уже начала спускаться с ее крыльца. — Ой, здравствуйте, — повернулась она на звук открывающейся двери и волосы вновь метнулись солнечной волной по худеньким, укутанным в цветастый палантин плечам. — Извините, я не хотела беспокоить… Вот… — женщина протянула тарелку, на которой дышал головокружительными ароматами нежнейший, с золотистой корочкой персиковый пирог, и чуть виновато улыбнулась, — сама испекла...

…Желтый дом проступал из тумана тревожным пятном, колыхался в воздухе, расслаивался, как фата-моргана, и словно плыл над мрачным, неспокойным океаном. Свет в окне моргал, неравномерно — то сжимаясь в ослепительную точку, то заливая полнеба. Это было похоже на послание, тайный шифр, который Лета никак не могла расшифровать. Она завороженно следила за тревожно моргающим светом и чувствовала, как беззвездная ночь оборачивается вокруг нее плотным покрывалом, сковывающим движения. Было трудно дышать, хотелось выпутаться из этой липкой черноты, но Лета не могла пошевелиться...

В тот вечер окно желтого дома ожило — в нем зажегся свет. Лета машинально отметила это, подняв взгляд от салатовой, в мыльных разводах тарелки, так и норовящей выскользнуть из рук. Кухня «смотрела» аккурат на соседский дом, который — сколько Лета помнила себя — пустовал. Она часто представляла, как, должно быть, счастливо можно в нем жить: двухэтажный, с высоким крыльцом и панорамными окнами дом был развернут террасой к океану и стоял ровно по центру зеленой лужайки. К началу лета растрепанная, давно...