Мои рассказы

Сначала я подумал, что она преувеличивает. У всех собак бывают странности. Кто-то ловит блики на стене, кто-то рычит на пылесос, кто-то каждый вечер пытается утащить носок в миску. Но эта история — была не про носки. — Она выбегает на дорогу, — сказала женщина. — Куда? — К повороту. Мы живём возле районной больницы, и когда мимо едет скорая — она бежит туда. Не гавкает. Не воет. Просто… стоит. Как вкопанная. Смотрит. Я смотрел на неё. Обычная женщина, лет сорока, чёткая, аккуратная. Собака лежала у ног...

Иногда люди приходят к кошке случайно. Иногда — по любви. А иногда — по глупости. В этот раз — по глупости. — Я же говорил: шуба будет! — весело сказал Андрей и вытащил из транспортировочной сумки… голую. Кошку. — Это… это… это что? — Наташа отступила назад, как будто муж только что вытащил не сфинкса, а копию инопланетянина в миниатюре. — Это Лира! Канадский сфинкс. Характер — огонь. Тёплая. Мягкая. Без единого волоска! Зато будет всегда с тобой! Наташа молчала. Потом села. Потом вымолвила: —...

Утро было обычным. Слегка заполированным недосыпом и привычным хором лай-миау в коридоре. Я уже начал думать, где достать ещё одну кружку для чая, когда в кабинет зашла девушка с переноской и видом «я тут по делу, но морально готова заплакать». — На приём к вам. Вакцинация. — Отлично, — сказал я. — Кто у нас? Она поставила переноску на стол. Изнутри вынырнул крупный, блестящий, очень наглый серый кот. Взгляд у него был как у дворника, которого в четыре утра разбудили и заставили выйти на субботник...

Некоторые пациенты приходят не по болезни. А по чуйке. И вот тогда ты не просто ветеринар, а человек, которому хотят что-то показать, но не знают как. В тот день пришли «на осмотр». Молодая женщина, лет тридцати пяти, аккуратная, в белой рубашке и кроссовках, как будто не к ветеринару, а в кофейню. И щенок. Лопоухий, дворовый, весь на лапах. Похож на бельгийскую овчарку, только с ушами, которые пока не договорились, куда стоять. — Мы тут к вам — просто глянуть. — Что смотреть будем? — Он у нас странный...

Звонок был странный. Голос — молодой, уверенный, чуть дрожащий: — Пётр, здравствуйте. Мне вас посоветовали… У меня собака… точнее, не совсем… — В каком смысле “не совсем”? — Она моя. Просто… у меня был партнёр. А теперь его нет. Но он... ну… она… Я не понял, кто из них страдает — он, она или собака. Назначил приём. Она пришла вовремя. Невысокая, в сером худи, с волосами, собранными в кривой пучок. Вид уставший, но собранный. Собака — лайка. Чистая, ухоженная, но с зажатым хвостом. Не тянет, не рычит...

Приходит ко мне девушка. Молодая, в пальто цвета персикового мороженого, с теми глазами, которые вроде как «уже всё поняли», но ещё держатся. На руках — переноска. Внутри что-то шумит, возится, и один раз я слышу явственное "пыньк" — будто открыли крышку с банки огурцов. — Вы Пётр? — Ага, я. — У меня… как бы сказать… енот. — С этим уже к психиатру, — говорю я, но без осуждения. — А если с енотом что-то — тогда ко мне. Она ставит переноску на стол, открывает. Изнутри выходит енот, как из лимузина — деловито, с достоинством, и тут же начинает обнюхивать мой стол, в том числе кружку с кофе...