Проект Гриши Брускина в девяти сценах с прологом "Смена декораций" в Новой Третьяковке заставляет вспомнить средневековые театральные мистерии, театр теней и культовую картину Карла Брюллова "Последний день Помпеи".Российская газета
Нетрудно заметить, что то эссе Брускина, посвященное Карлу Брюллову, во многом объясняет не только интерес художника к эстетике театра, но и к традициям диорам и панорам, которые предлагали зрителям буквально "войти в картину".Российская газета
Фигура речи в проекте Брускина из метафоры превращается в визуальный образ, оживающий в коллективной памяти и в пространстве диорамы "на столе".Российская газета
Надо сказать, что мерцающая граница между риторическим "общим местом", формульным штампом и личной памятью занимала Брускина и раньше.Российская газета