В Белгородском государственном литературном музее хранятся фронтовые письма и дневники трёх белгородских бойцов, которые в дальнейшем стали профессиональными литераторами, членами Союза писателей. Их боевой путь был началом пути творческого. «Осталось немного повоевать» Алексея Зиновьевича Кривцова (1925–2003, Белгород) призвали в Красную армию в конце февраля 1943 года, после первого освобождения Белгорода. Ленинградский фронт, Прибалтика, Польша, Германия… В письме от 30 сентября 1944 года Кривцов рассказывал матери: «Мы находимся в Латвии. Враг отступает, местами жжёт всё, что попадается под руки». Немцы лезли напролом. [Они] были в нетрезвом виде, дело доходило до рукопашного боя, и, когда мы его опрокидывали, преследовали, засыпая его огнём из пулемётов, автоматов и гранатами, гнались по пятам за ним, враг не успевал и сдавался в плен». Как враг ни сопротивляется, всё равно ему недолго существовать, горючего у него совсем нет, ведь раньше он брал горючее только из Румынии, сейчас Румыния против него. Советский солдат, даже воюя, остаётся человеком. Алексей Кривцов писал родственникам про немцев, их жизнь, бытовые подробности: «Сейчас в Германии совсем тепло, как в мае месяце. «Участились убийства наших бойцов» Виталий Степанович Буханов (1926–1965, село Беловское Белгородского района) в рядах 45-го зенитного пулемётного полка в 1943 году служил на территории освобождённых Белоруссии и Польши. 20–25 сентября 1944 года Буханов написал в дневнике: «Усилились и участились убийства наших командиров, бойцов. Подобная запись появилась и в мае 1945 года: «Участились убийства наших бойцов и офицеров со стороны шайки А. К. (Армия Крайова – прим. ред.). Это фашистская организация, имеющая свои банды. Часто в Белостоке можно слышать об убийстве одного из офицеров или рядовых бойцов». 18 мая 1945 года Василий Буханов и его сослуживцы узнали о новом нападении: «Бандиты убили шесть солдат и офицеров, напав на них среди бела дня на дороге Ломжа – Белосток. Вооружены были автоматами, как вдруг раздалось несколько очередей из автоматов, бьющих по шофёру (девушке) и по кузову, где находились наши солдаты и офицеры. Один офицер, кажется Суворов, шепнул, чтобы часть бойцов (четыре человека) какими‑либо способами ушла с боя и сообщила в штаб батальона.БелПресса