Современное представление о средневековом мистицизме как о сплаве телесного и потустороннего последние десятилетия формировалось как неотъемлемая часть постмодернистического дискурса о том, так уж ли разнесено то, что мы ощущаем в реальности и то, что нам чудится, и житие Бенедетты Карлини легло в его канву с таким же удобством, с каким уже совсем современные нам авторы вроде того же Гибсона пытаются интерпретировать апокалиптические и евангельские мотивы под девизом «так всё и было», то есть как совершенно реальные, а местами и бытовые.КиноКадр