Депутат Гудрат Гасангулиев на заседании азербайджанского парламента выступил с кричащим политическим заявлением: «Шаги, предпринимаемые в Азербайджане в направлении государственного строительства, делают необходимым принятие новой конституции. Первым шагом, который мы здесь предпримем, должно стать переименование Азербайджана. Название нашей страны должно быть Северный Азербайджан. Точно так же, как в названиях других разделенных народов присутствуют выражения Северный и Южный. Думаю, это также будет стимулом для соотечественников из Южного Азербайджана». По этой логике 11 статья азербайджанской конституции должна быть выписана в такой редакции: «Азербайджанская Республика (Азербайджан) состоит из Северного, Южного и Западного Азербайджана». Гасангулиев, в прошлом видный деятель «Народного фронта», и раньше выступал с подобными заявлениями, предлагал дать юридическую оценку Гюлистанскому (1813 год) и Туркманчайскому (1828 год) соглашениям, согласно которым входившие ранее в состав Персидской империи закавказские ханства отошли к России. Положение усугубляется и тем обстоятельством, что президент Азербайджана Ильхам Алиев, ранее очень осторожно комментировавший положение проживающих в Иране азербайджанцев, на международной конференции «Вдоль Среднего коридора: геополитика, безопасность и экономика» заявил: «Мы сделаем все возможное, чтобы защитить наш образ жизни, секулярный вектор развития Азербайджана и азербайджанцев, включая азербайджанцев, проживающих в Иране. Конкретно это связано с подавлением иранскими властями вспыхнувшего протестного движения, охватившего иранские Азербайджан и Курдистан, в ходе которого стали активно проявлять себя силы этнического сепаратизма, пробивающиеся сквозь господствующую шиитскую идеологическую упаковку. В Тегеране подозревают, что в ситуации, когда Баку демонстрирует, пусть и пока только на словах, возможность «объединительных» планов, муссирование проблем азербайджанской или тюркской идентичности в Иране происходит не без участи Турции, интересы которой могут совпадать с интересами США. Проблема тут ещё и в том, что заметно активизированы два идущих навстречу процесса деятельности сепаратистских движений в Иране и так называемых «объединителей» в Азербайджане. Дело в том, что для американцев, объявивших Иран главным своим противником на Ближнем Востоке, соблазнительно выглядят перспективы не только разыгрывания азербайджанской карты на иранском направлении, но и перекидывания ближневосточного конфликта в Закавказье в целом и в Азербайджан в частности. Но выведем за скобки интригующее историческое досье, связанное с тем, что в Иране территорию нынешнего Азербайджана именуют Араном, что появившаяся в 1918 году Азербайджанская Демократическая Республика охватила только Аран и Ширван, а Тегеран тогда активно протестовал против того, что новое государство в Закавказье было названо по имени одной из иранских провинций — Азербайджаном. В то же время объективности ради надо отметить, что «азербайджанский вопрос», то есть статус иранского Азербайджана — это тема, которую быстро снять с повестки региональной геополитики не удастся. Сегодня такое возможно только в случае, если в Тегеране перестанут рассматривать усиление связей между двумя частями Азербайджана как угрозу существования Ирана в качестве национально-гомогенного персидского государства. Не исключено, что Алиев, вводя в оборот «иранскую карту», пытается создать новую альтернативную Турции культурную и политическую коммуникацию. Это означает, что Баку после победы во второй карабахской войне не получает важной для себя мирной паузы, его толкают на поиск новой геополитической «прописки», уводят от считающимся базовым турецкого пространства в Анатолии и перенаправляют на юг Аракса, где на протяжении веков тюркоязычная среда выступала в качестве сильнейшего элемента, формирующего иранское, а не турецкое историческое, культурное и политическое пространство.ИА REX