Пакет, включающий отсрочку налоговых выплат и большие кредитные линии, демонстрирует серьёзное непонимание природы нынешнего кризиса Еврогруппа, состоящая из министров финансов стран еврозоны, с трудом пытается договориться о макроэкономически значимых, скоординированных бюджетных мерах борьбы с колоссальными рецессионными последствиями пандемии Covid-19. Я опасаюсь, что результатом станет героическое объявление, полное впечатляющих цифр, которые будут маскировать бессмысленность и несмелость согласованных мер. Первым сигналом, что именно так и будет, стало недавнее объявление правительства Германии об одобрении пакета финансовой помощи частному сектору. Международная пресса называет это базукой размером в 550 млрд евро ($600 млрд), однако при более пристальном рассмотрении выясняется, что это не более чем игрушечный водяной пистолет. Немецкий пакет, включающий отсрочку налоговых выплат и большие кредитные линии, демонстрирует серьёзное непонимание природы нынешнего кризиса. Чтобы остановить этот кризис, правительства обязаны бросить все силы на чрезвычайную бюджетную экспансию. Министры финансов из стран, испытывающих более глубокие экономические проблемы, чем Германия, (например, Италия и Греция), несомненно, попытаются добиться необходимой бюджетной экспансии. Очень быстро «южанам» придётся отступить, а их покорность приведёт к принятию очередного незначительного с бюджетной точки зрения пакета мер Еврогруппы, который окажется бессилен перед надвигающейся рецессией. В 2015 я представлял Грецию на заседаниях Еврогруппы, где решался провальный исход отчаянной борьбы моего правительства против выделения стране новых кредитов, ценой которым было углубление рецессии. Методичность, с которой на заседаниях Еврогруппы обрезались любые пути к рациональным дебатам о необходимых мерах бюджетной политики, помогает объяснить, почему Еврогруппа не сможет организовать эффективную бюджетную оборону от шока, вызванного пандемией. Один из выводов после тех роковых заседаний Еврогруппы пятилетней давности стоит выделить особо: любого министра финансов из испытывающей трудности страны, который посмеет противоречить линии Берлина или начнёт предлагать решения, выгодные не финансовому сектору, а большинству европейцев, ожидает жёсткий приём. И не пропустите, как министр финансов Германии Вольфганг Шойбле требует оставить немецкому бюджету («моему бюджету», как он выразился) прибыль Европейского центрального банка от торговли греческими облигациями. Евросоюз договорился, что эти деньги должны быть возвращены Греции, однако в конечном итоге Шойбле действительно прибрал их в немецкий бюджет. Министры из стран Северной Европы постоянно грозили «Грекситом» или, что то же самое, Планом Б (введение альтернативной валюты для Греции) с целью заставить меня согласиться на новые кредиты. Вместо этого по нам ударили шквалом ультиматумов по принципу «соглашайся или уходи», а также длинным перечнем бедствий, которые обрушатся на наш народ, если мы откажемся занимать ещё больше и не согласимся на возмутительный уровень дополнительных мер по сокращению госрасходов, гарантировавших, что Греция никогда не сможет выплатить свой долг. Евроскептиков, как за пределами Евросоюза (например, Трампа и президента России Владимира Путина), так и внутри ЕС (например, Виктора Орбана в Венгрии, Маттео Сальвини в Италии и Марин Ле Пен во Франции), несомненно, обрадует публикация стенограмм заседаний Еврогруппы, проводившихся в 2015. Если мы этого не сделаем, тогда решения ЕС, особенно принятые в ходе нынешней пандемии, по вопросам бюджетной политики, зелёных инвестиций, здравоохранения, образования и миграционной политики обречены оказаться столь же неэффективными, как и решения, которые усугубили кризис евро десять лет назад.Forbes Казахстан