Путешествие из Луганска в Крым: «Мы уже никому не интересны и не нужны»
Собеседники вынуждены продолжать разговор, расспрашивая, как вы там. И в то же время это уже не то остро-любопытное "Как вы там", а вынужденное и чуть натянутое "Ну и как вы там сейчас", как будто тема "нас" давно уже всем осточертела, чтобы говорить о ней снова.Было время, нам остро сочувствовали и горячо хотели помочь, собирая деньги, бинты, носки и гречку. Искренне интересовались нашей жизнью. А сейчас… Слишком много времени прошло с той острой фазы, когда за нашей жизнью следили. Красной строкой в этих вынужденных вопросах читается легкое раздражение от того, что мы сами ввязались в эту нелепую переделку и не можем как-то разрешить наше странное положение. Вроде как мы же сами этого наивно хотели, а если нет, то давно бы уже могли уехать, получить гражданство, статус, что-то еще, как это сделала чья-то соседка Маша.На Ай-Петри дама в кокетливой шляпке спросила у меня: "Вы откуда?" И после моего лаконичного ответа задумалась: "Луганск… Луганск… Я отвечаю ей: "Это там, где война" и она пристыжено молчит, не зная, что говорить. Каждый из обслуживающего персонала приехал со своей историей в Крым, с общей на всех целью – заработать, чтобы чуть изменить свою жизнь там. Все кивают и молчат – все давно уже переговорено за летние месяцы.Лариса до войны была ведущим специалистом в частном банке. И если не выходить никуда, если ходить только на море и назад, а питаться в столовой, то можно не заметить этих ножниц с Крымом, который нам, будто бы, побратим. Но молодежь вырывается из нашей глухомани в Ялту и Алушту, и возвращается чуть обалдевшей от света, шума, людей, жизни. Я спрашиваю у молодого паренька, который, как многие, не выезжал из Луганска все четыре года, что ему понравилось больше всего в Крыму. И таращишься на жизнь вокруг так, как будто приехал из глубокой провинции, в которой не было ни людей, ни света.А в Севастополе мужчина говорит мне понимающе:У нас же могло быть, как у вас и даже хуже.FaceNews
Эта новость в СМИ