Тартюф, влекущий на своих плечах века человеческих пороков, выходит на сцену МХАТа, завораживая сразу: необыкновенностью выверенной манеры С. Любшина, где каждый жест виртуозен, каждая реплика ложится в глобальный замысел, и, кажется, сам Мольер взирает с высот своей запредельности, одобрительно кивая…Русская народная линия