Изучение и боевое применение Красной Армией трофейных немецких штурмовых САУ StuG III ранних версий
К началу Второй мировой войны немецкая армия имела на вооружение четыре типа танков. Ими были легкие танки Pz.Kpfw.I и Pz.Kpfw.II, а также средине танки Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV. И если наличие двух типов легких танков можно частично объяснить тем, что один появился после другого, то со средними танками ситуация выглядела сложнее. Pz.Kpfw.III считался основным, а Pz.Kpfw.IV выполнял роль танка поддержки. В немецком командовании наличие двух средних танков не считали нормальным, но так сложилось, что Pz.Kpfw.IV смог пережить несколько попыток снять его с производства. Между тем, боевую машину, схожую по функциям с Pz.Kpfw.IV, хотела и немецкая пехота.
Летом 1941 года в руках советских военных оказалось некоторое количество трофейных немецких танков. В их числе оказались и немецкие штурмовые САУ StuG III. Их применение началось в мае 1940 года во Франции К началу Великой Отечественной войны на фронте находилось более 10 дивизионов штурмовых орудий. Они самым активным образом применялись на советско-германском фронте, став лучшими немецкими САУ того периода. В отличие от танков, StuG III находились в подчинении пехоты, но часто взаимодействовали с танковыми дивизиями. Не менее интересно то, что трофейные StuG III имели самое прямое влияние на советское танкостроение. "Артштурмы", как их называли у нас, стали идеологическими (и не только) прародителями СУ-122.
Трофеи с разных направлений
Впервые о существовании StuG III советская разведка узнала ближе к началу 1941 года. Эти машины фигурируют в "спецсообщении Разведывательного Управления Генерального штаба Красной Армии о направлении развития вооруженных сил Германии и изменениях в их состоянии". Документ, подготовленный 11 марта 1941 года, интересен тем, что там фигурировали немецкие тяжелые танки. Факт их наличия спровоцировал появление КВ-3, КВ-4 и КВ-5, а также целый ряд других мероприятий. Пунктом 3 в докладе шел раздел "штурмовая артиллерия". Там указывалось о наличии "75-мм танковых пушек, установленных на шасси среднего танка III".
Доклад был поверхностный и не сопровождался подробностями. Указывалось, что штурмовые орудия направлялись в моторизованные дивизии, а их главной задачей становилось уничтожение огневых точек. На самом деле это не совсем так. Концепция штурмовой артиллерии, которую с 1936 года продвигал Манштейн, подразумевала боевую машину поддержки пехотных дивизий. По сути Pz.Kpfw.IV, но с более толстой лобовой броней, рубкой вместо башни и на шасси Pz.Kpfw.III. Каждая пехотная дивизия должна была иметь дивизион штурмовой артиллерии, состоявший из трех батарей. Несмотря на возражения Гудериана, считавшего, что штурмовая артиллерия должна подчиняться танкам, дивизионы StuG придали пехоте. Поэтому у самоходчиков даже цвет формы был свой. Правда, частенько дивизионы штурмовой артиллерии воевали совместно с танковыми дивизиями.
Более подробная информация о немецких "штурмовиках" и тактике их применения начала поступать с июля 1941 года. Впрочем, первый подтвержденный случай захвата StuG III с эвакуацией трофея в наш тыл датируется более поздней датой. В ходе боёв за села Майданово и Вишняки Бородянского района Киевской области удалось захватить StuG III Ausf.B из состава 197-го дивизиона штурмовой артиллерии. 1 августа 1941 года машина, исходя из документов дивизиона, подорвалась на мине, экипаж покинул САУ, за нее начались упорные бои. Захватил StuG III личный состав 171-й стрелковой дивизии, причем вместе с документами. Починив ходовую часть под огнем противника, машину вывели своим ходом в тыл.
Этот трофей более-менее известен. Существует несколько снимков трофейного StuG III, а также красноармейцев, ее захвативших. Далее трофей был направлен на НИБТ Полигон в подмосковную Кубинку, где машину начали изучать. Происходило это в спешке, поэтому результаты осмотра имеют некоторые ошибки. Кроме того, на полигоне не располагали подробной документацией, посему некоторые выводы делали на глазок. Справедливости ради, за рубежом коллеги наших испытателей допускали ничуть не меньшие погрешности при изучении трофеев.
Самым интересным моментом в изучении трофейного StuG III из 197-го дивизиона штурмовой артиллерии стал индекс, придуманный в Кубинке. Как именно именовался трофей, у нас не знали. Поэтому на НИБТ Полигоне немецкую машину обозначили по образцу нашей системы вооружения. А именно как "артиллерийский штурмовой танк-штурмовик". Это обозначение трансформировали в AstSturm, или "Артштурм". Поскольку разная справочная литература делалась как раз силами НИБТ Полигона, "Артштурм" стало "официальным" обозначением StuG III в Красной Армии.
Поскольку трофей базировался на шасси Pz.Kpfw.III, подробного изучения не проводилось. Также стоит отметить, что сотрудники НИБТ Полигона проявили некоторую легкомысленность. В краткой справке указывалось, что броня "Артштурма" поражается нашей артиллерией со всех дистанций. Это, мягко говоря, слегка не так. Общее ощущение, что работа по изучению машины проводилась спустя рукава. Отчасти это можно понять, поскольку на дворе было начало сентября 1941 года, у полигона хватало других забот, а сверху срочно требовали справку о вражеской технике. Поэтому единственный плюс отчета полигона - это сам факт его наличия.
Самое интересное в том, что НИБТ Полигон был отнюдь не единственным местом, где в сентябре 1941 года изучали немецкую штурмовую САУ. Тем же самым занимался 4-й отдел АБТУ Западного фронта. У него источник получения трофея оказался иным. В августе 1941 года удалось захватить исправный образец точной такой же машины из состава 900-й Учебной моторизованной бригады. Она действовала в составе 3-й танковой армии, сражалась под Витебском, далее в составе 9-й армии воевала под Вязьмой и Брянском. Где-то в это время и удалось захватить StuG III Ausf.B с номером шасси 90247 и именем собственным Prinz Eugen.
В документах АБТУ Западного фронта трофей обозначили как "средний немецкий танк Т-3 с неподвижной башней". Вполне справедливое обозначение, тем более что документов на него не имелось. В отличие от НИБТ Полигона, местные представители ГАБТУ КА подошли к вопросу не спустя рукава. Под руководством военинженера 1-го ранга А.К. Чирина была подготовлена справка. Она была небольшой (4 страницы), но это не 2 листочка, как сделали в Кубинке. Поскольку данных по работам НИБТ Полигона у Чирина не было, половину отчета заняло изучение агрегатов.
Как и в случае с НИБТ Полигоном, отчет больше интересен самим фактом его наличия. В виду отсутствия документов также имелись определенные ошибки. Вместе с тем, по некоторым пунктам АБТУ Западного фронта отработало явно подробнее. 17 сентября 1941 года в ГАБТУ КА был направлен отчет, а объект изучения также уехал в тыл. Либо сразу в Казань, либо через НИБТ Полигон.
Объект изучения низкого приоритета
Осенью 1941 года произошла эвакуация НИБТ Полигона из Кубинки в Казань. Вместе с полигоном эвакуировали и основную часть его матчасти. Касалось это и "Артштурмов", которые всё еще представляли определенный интерес с точки зрения изучения. Впрочем, ходовые испытания трофеев проводить явно не собирались. Дело в том, что StuG III базировалась на шасси Pz.Kpfw.III, соответственно, и особого смысла сравнивать не имелось.
Надо сказать, что не только StuG III имела низкий приоритет изучения. В ГАБТУ КА считали главным немецким танком Pz.Kpfw.III, а всё остальное не представляло для них особого интереса. Такое же предвзятое отношение было и по отношению к Pz.Kpfw.IV. Посему и ходовые испытания не проводились.
По большому счету, единственное, что интересовало в случае со StuG III - это его корпус и из чего он состоит. Во-первых, это было нужно для понимания, чем его пробивать, а во-вторых, имелся интерес к составу брони. Занимался такими вопросами НИИ-48 (броневой институт), эвакуированный из Ленинграда в Свердловск. Также этими вопросами занимался и НИБТ Полигон. В сентябре 1942 года был подготовлен отчет об исследовании корпусов зарубежных танков.
В их числе оказался и StuG III. В отличие от корпуса Pz.Kpfw.III, у которого твердость лобовых деталей была выше, чем у бортов, броня StuG III оказалась равноценной по периметру. В этом плане она оказалась близка к Pz.Kpfw.IV, но твердость листов была выше. То есть использовалась гомогенная броня, но более твердая. Указывалось, что броня вязкая, с хорошей снарядостойкостью, не колется. Немецкая хромистая сталь была признана наиболее подходящей с точки зрения нашей промышленности.
Примерно в это же время в Казани прошли испытания обстрелом корпусов и башен немецких танков. Обстреливали их как из отечественной, так и зарубежной артиллерии, преимущественно танковой. И вот тут возникла масса вопросов к выводам НИБТ Полигона насчет поражения "Артштурма" всеми видами артиллерии. 45-мм танковая пушка, а также английская 2-фунтовая (40-мм) танковая пушка не смогли пробить лобовую броню StuG III Ausf.B даже с дистанции 50 метров. Уверенное поражение немецкой САУ (на дистанции 850 метров) происходило при стрельбе по бортам, имевшим толщину 30 мм.
Не пробила лобовую броню немецкого "штурмовика" и 37-мм пушка Pz.Kpfw.38(t). Но это обычным бронебойным снарядом, а подкалиберный пробил лоб StuG III на дистанции 400 метров. Американская 37-мм пушка M5 оказалась единственной, способной пробил 50-мм лоб немецкой штурмовой САУ обычным снарядом. Дистанция составила 100-150 метров. Также стоит сказать, что к осени 1942 года имелся и советский 45-мм подкалиберный снаряд.
Для снарядов более крупного калибра лобовая броня толщиной 50 мм представляла уже не столь большую проблему. Даже 47-мм танковая пушка SA 35, установленная на SOMUA S 35, смогла пробить ее на дистанции 400 метров. Обстрел из 75-мм танковой пушки M2, установленной на среднем танке М3С, производился только осколочно-фугасным снарядом. Лобовую броню он не пробил, но нанес серьёзный урон крыше корпуса, прогнув ее и сорвав петли лючка доступа. Обстрел 76-мм пушкой Ф-34 производить не стали, но было очевидно, что преградой для ее бронебойных снарядов броня StuG III не является.
Крайне редкий гость в советских частях
Возможно, что первым случаем использования трофейного "Артштурма" в Красной Армии стало применение StuG III Ausf.B из состава 191-го дивизиона штурмовых орудий. Эта машина была захвачена в самом конце августа 1941 года, некоторое время стояла в Киеве как трофей, а далее, судя по всему, успела чуть повоевать. Также имелись единичные случаи боевого применения этих машин осенью 1941 года. Вместе с тем, они были куда более редкими, чем в случае с Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV. Связано это было с меньшим количеством этих САУ на фронте, чем танков.
Только в начале 1942 года, после того, как начался массовый сбор трофейной немецкой матчасти и передаче ее в ремонт, число трофейных StuG III выросло. Прежде всего их направляли на территорию БТРЗ №82 (завод "Подъемник" в Москве), где проходил их ремонт. Следует отметить, что и войсках "Артштурмы" не вызывали, скажем так, энтузиазма. Причиной тому было то, что в глазах танкистов StuG III выглядел как танк без башни, с равноценным Pz.Kpfw.IV вооружением. Именно поэтому и возникла идея перевооружать "Артштурмы" на отечественные 122-мм гаубицы М-30. Далее эта идея трансформировалась в СУ-122. Если ранее советская средняя САУ мыслилась как истребитель танков с круговым сектором обстрела, то знакомство со StuG III изменило концепцию. Так что в советском танкостроении имеется и немецкий след.
За весь 1942 год БТРЗ №82 отгрузил в войска всего 7 "Артштурмов", связано это оказалось, в том числе, и с программой СГ-122. Часть трофейных САУ миновало мимо ремзаводов. Как правило, речь шла о "свежих" трофеях, которыми замещали собственные потери. Например, "арт.танки" имелись в составе 107-го отдельного танкового батальона Волховского фронта. Всего их имелось 3 штуки, из них 2 потеряли в ходе Синявинской операции.
Точно можно говорить о том, что отремонтированные на БТРЗ №82 "Артштурмы" ушли в состав ООТБ (особый отдельный танковый батальон). Сформированный в июле 1942 года из трофейных танков батальон имел в своем составе 2 "Артштурма". Правда, воевали эти машины недолго. В ходе Ржевско-Сычевской наступательной операции ООТБ воевал в составе 20-й армии, во время боев за деревню Опокино обе САУ были потеряны. Случилось это 3 сентября 1942 года, а в начале октября 1 "Артштурм" снова появился в составе батальона.
Уже к осени 1942 года шансы "Атштурмов" попасть в действующую армию были крайне малы. Связано это оказалось, в том числе, с программой СГ-122. Как раз осенью-зимой 1942 года вовсю шел поиск любых трофейных шасси. Кроме того, весной 1942 года начался выпуск StuG 40 Ausf.F, оснащенных более мощными орудиями 7,5 cm KwK 40. Из "штурмовиков" машина перекочевала скорее в истребители танков. Что же касается машин с 7,5 cm StuK L/24, то они к концу 1942 года почти исчезли из первой линии. Посему и шансов на захват такой САУ почти не осталось.
Список источников:
ЦАМО РФ
РГАКФД
Архив автора
Память Народа
zhur-from-rkka.livejournal.com
Другие статьи по немецким гаубичным и штурмовым САУ:
История немецкой штурмовой САУ StuIG 33, которая наиболее известна по боям в Сталинграде
Фронтовая переделка Pz.Kpfw.III, иногда именующаяся как 15 cm sIG 33 auf Fgst. Pz.Kpfw.III (Sf)
История Pz.Sfl.IVb, первой немецкой относительно серийной САУ, оснащенной 105-мм гаубицей leFH 18