Да, есть такая: великая битва, глобальный конфликт, корни которого, пронзая геологические периоды и эпохи, уходят в запредельную, неведомую древность — другой эон. Это спор между гребневиками и губками: чей род старше и знатнее. И тут сразу нужно отметить: сами по себе губки и гребневики — твари примитивные и весьма унылые. Да и конфликт уже рассматривался в предыдущих публикациях, но не как таковой, а в контексте описания сторон. Тем не менее, тут есть о чём рассказать и подумать.
Но сначала о сторонах. Губки — наиболее примитивные из многоклеточных животных. Настолько, что проще нельзя быть даже теоретически. Эти животные не имеют ещё ни органов, ни даже настоящих тканей, а представляют собой «муравейники амёб», разделённых на касты, в числе которых господствующая — археоциаты — представляет собой амёб as is. Не специализированных. Впрочем, и клетки рабочих каст сохраняют способность к самостоятельным движению и питанию.
Логичным, в свете вышеуказанного, представлялось и происхождение всех прочих типов животных от губок. Традиционно, их ставили в основание эволюционного древа. Притом, как рано они появились на планете долгое время оставалось загадкой. Известно было лишь, что, коль скоро большинство типов животных известно уже с начала кембрия, то губки появляются ещё раньше — в докембрии.
Однако, расшифровка геномов и появление новых технологий, — в частности, «молекулярных часов», позволяющих по накоплению мутаций определить время жизни общего предка двух любых организмов, — привело в начале этого века к пересмотру многих традиций. В частном же случае губок анализ ДНК поставил новые вопросы. «Молекулярные часы» не давали этому типу более 700-730 миллионов лет, указывая, что губки появляются незадолго до глобальной, едва не уничтожившей жизнь на планете катастрофы в криогении. Вместе с тем косвенные (а значит, сомнительные) свидетельства появления губок относились к периоду 1.6-1.7 миллиардов лет назад, а найденные недавно прямые — в виде окаменевших роговых скелетов — к периоду 890 миллионов лет назад.
Главный же сюрприз преподнесли, однако, не губки, а гребневики, — как отмечалось выше, никчёмные, примитивные животные, похожие на медуз… Ну, как «похожие»? Вообще-то, совсем не похожие. Ибо если медузы двигаются за счёт сокращения мускулатуры, то у гребневиков кольцевая мышца лишь закрывает рот. Плавают же они с помощью гребней — ресничного эпителия, что характерно для простейших. И, внезапно, сближает гребневиков с эдиакарскими проартикулятами… Что, однако, до недавнего времени не мешало считать гребневиков близкими родственниками стрекающих. И даже являлось основанием для именования стрекающих «кишечнополостными». Ведь гребневики, в отличие от медуз, стрекательных клеток не имели.
Гребневики преподнесли сюрприз, оказавшись старше губок. Старше, в смысле, их общий с губками предок, — а таковой несомненно был, — жил на планете в древности даже молекулярным часам неподвластной, и, вероятно, не являлся ещё многоклеточным существом. Пережив групповой вынос мозга этой новостью, биологи внезапно для себя увидели то, на что не обращали внимание ранее. Нервная система гребневиков оказалась устроенной иначе, чем у остальных животных. А значит, возникла независимо. Ну как «иначе»? Совсем иначе сделать её было нельзя, так как сходные проблемы подразумевают сходные же решения, но иначе — на уровне биохимии. Сигналы между нейронами — синаптическая связь — передавались иными ферментами (нейромедиаторами). Да и вообще — на уровне биохимии гребневики оказались настолько не родственными прочим типам, что даже не питательными. В природе они не имеют врагов, хотя рыбы и черепахи могут поедать их по ошибке — приняв за медуз.
...Одна сенсация повлекла за собой другие, и оказалось, в частности, что даже у животных «нормальных» нервная система не родственна сама себе. В нейроны, меняя назначение, по мере её развития превращались клетки разных тканей. Но стоит вернуться к конфликту гребневиков и губок. Допустим, что гребневики — древнее. В чём проблема?
Проблема в том, что гребневики, сравнительно с губками, представляют собой животных чрезвычайно сложных — не только с настоящими тканями, но и с органами и даже с нервной системой. И были таковыми, не отличаясь от современного состояния, уже в кембрийский период. Из чего, вроде бы, вытекало, что у гребневиков должны быть более примитивные предки. Таковые, однако, неизвестны или не идентифицированы среди докембрийских животных.
Но мало ли кто в докембрии «не идентифицирован» (спойлер: почти никто). И если уж предками близких к гребневикам по уровню сложности и типу строения стрекающих являлись губки, то предками гребневиков… тоже должны быть губки. По логике. И данная логика, в купе со странностями в истории происхождения самих губок, приводила к концепции «других губок». То есть, многократного появления на планете дотканевых «муравейников». Так что от более древнего из них происходят (считая живущие ныне типы) гребневики, а от более позднего — остальные животные.
...Ну так в чём проблема? В избыточной сложности концепции. Выстроенной, в принципе, лишь на данных молекулярных часов, которые на уровне сотен миллионов лет вполне могут и соврать. Да и порождающей дополнительные вопросы: почему, например, у гребневиков, появившихся первыми и когда-то, следовательно, на планете господствоваших, нет выживших родственников?
Блог с ежедневными публикациями, это не развлечение, а работа. Кошелёк ЮMoney 4100 1168 3178 5907
Более экономичной представляется именно версия, что часы наврали, и губки — старше, чем считается. Как минимум, они настолько стары, насколько об этом свидетельствуют находки. В таком случае, гребневики всё равно представляют собой эволюционную ветвь очень древнюю — они независимо от первых предков прочих тканевых животных происходят от губок ещё до криогения. Чем, собственно, и может объясняться фантастичность их биохимии, — ткани, включая нервную, возникли независимо, своим особым путём.
То есть, одни исследователи считают, что может. Другие, что — нет. Вопрос, кто старше — гребневики или губки — остаётся открытым.