Вы когда-нибудь видели, как улыбаются собаки. Я расскажу вам историю Лакки, хотя счастливчиком его можно было назвать с натяжкой, да и кличка появилась у него не сразу, ведь ее придумывают люди. Но не у каждого в жизни есть свой человек.
Родителей не выбирают, ровно как и происхождение, и появился кутенок на свет вместе с остальными пятью братьями и сестрами под бетонной плитой возле заброшенного здания. Мать была теплой и очень худой, молока на всех не хватало, а, когда она уходила, чтобы найти хоть какую-то снедь, становилось ужасно холодно. Щенки пищали, тыкаясь друг в друга носами, и так проходили дни. Чепрачный выжил с остальными тремя, в отличие от двух других, так началась его борьба за выживание.
Мать обнюхала рыжее и чёрное с белым тельца, взяла одного за холку и вылезла из убежища. Вернулась она одна, забрала другого и долго не возвращалась. С тех пор Чепрачный стал есть больше.
Когда оставшиеся смогли выбираться из укрытия, они узнали, что мир жесток и опасен. У разрушенного дома валялось стекло, арматура и другой мусор. Как-то один из щенков запутался в проволоке и долго метался, скуля от страха и боли. Мать кружила вокруг, пытаясь помочь, насилу вырвался малыш, окрасив шкуру красным. Мать вылизывала его языком, пока малыш дрожал. Чепрачный с остальными в это время играли, покусывая друг друга за уши. Только спустя время в конуре их стало трое.
А потом исчезла мать, они ждали, но она так и не вернулась, голод толкнул их на поиски еды. Так он понял, что все в мире достается с великим трудом. И когда Чепрачному исполнилось полгода, из помета он остался один. Что стало с остальными, ему так и не довелось узнать, да и в борьбе за выживание часто каждый сам за себя.
Он видел других собак, одни сбивались в стаи и прогоняли его, норовя укусить побольнее, другие шли рядом с людьми, соединённые какой-то веревкой. И что самое удивительное, хвосты у них смотрели вверх. Не то, чтобы хвост у Чепрачного не умел подниматься, только поджатым он был словно на своем месте.
С людьми он познакомился давно, когда был меньше. Некоторые трепали его по голове, кто-то бросал еду, Чепрачный шел, доверчиво виляя хвостом, но однажды брошенный хлеб больно ударил его в бок. Он взвизгнул от неожиданности и боли, пронзившей тело, а когда понюхал кусок, он ничем не пах и был твердым. Это оказался камень, за которым вслед полетел второй, и Чепрачный побежал. Когда подобное повторилось, он стал недоверчивым, и его хвост изменил направление.
Если бы можно было держаться подальше от человека, Чепрачный бы так и сделал, только пищи вдали от людей не было. Со временем он понял: лучше выходить на "охоту" , когда темно. Поэтому Чепрачный почти весь день проводил под плитой, выползая лишь после захода солнца. В его работу входил обход больших железных ящиков, в которые люди выбрасывали мусор. К сожалению, очень часто он уходил голодным, потому как пакеты были разорваны и выпотрошены другими собаками или людьми. И он переходил дальше, изучив в округе доступные места.
Неподалеку всегда вкусно пахло, и было много объедков. В красивые двери входили посетители, а с другой стороны стояли контейнеры, куда выбрасывали еду. Сюда Чепрачный спешил в первую очередь, и бывало ему попадались даже куски мяса, которые он быстро-быстро глотал.
Приближалась зима, Чепрачный, уже привыкший к беспризорной жизни, даже не думал, что может быть хуже. К ежегодным поискам пропитания прибавились холода, и существование стало ещё хуже.
Как-то он не смог дождаться ночи и вышел, подбиваемый голодом, если бы он знал, что это изменит его жизнь навсегда. Его приметили три подростка, и он не сразу понял, что они собираются делать, когда несколько рук схватили собаку. Испуг заставил кусаться, только это не помогло, они затолкнули что-то ему в пасть и быстро обмотали скотчем. Когда Чепрачному удалось отбежать, он не смог разжать зубов, слушая непонятное шипение. И резкая боль ощутилась в зубах, языке, носу, глотке.
Он взвизгнул и упал, тяжело дыша. Боль была страшная, и он отключился. Очнулся он от чьих-то рук, под мордой было липко. Хотелось сбежать, только сил не было, и он отдался на волю случая, приготовившись к самому худшему.
Когда он впервые увидел Юля, та была в белом халате. Покачала головой, разматывая путы, долго смотрела, что-то делала с его окровавленной мордой, а потом Чепрачный почувствовал боль в заднюю лапу. Дернулся из последних сил, но, почувствовав слабость, через время уснул.
Доверие нужно заработать, оно появляется робко и медленно, пока не наступит кульминация, когда собака, доверяя, перевернется на спину, дав возможность погладить самую беззащитную свою часть.
Он ожидал боли, гонений, но Юля оказалась другой, ее нежные прикосновения рождали в Чепрачном странные чувства. Он никогда не испытывал их ранее. И ему хотелось, чтобы они не заканчивались.
Удивительно, но больше ему не нужно было думать, что кушать, пища была другой, жидкой, но наконец он перестал постоянно думать лишь о еде. Юля делала больно, каждый раз он сжимался, но отчего-то понимал, что так надо. Это не ее желание причинить страдания. Она заглядывала прямо ему в глаза, и все его существо трепетало. Он готов был сесть на верёвку и отдать свободу, лишь бы быть рядом с ней.
Он обвыкся, научился заново вилять хвостом и прижимался низко к земле, когда его выводили на прогулку. Подбадривающие хлопки по боку его порой успокаивали, но было свежо в памяти случившееся.
Юля смотрела на Чепрачного, сколько злобы в людях, сколько ненависти, что сидит в годовых тех, кто делает такие ужасные вещи. Ей так хотелось оградить тех, кто не может за себя постоять, и порою украдкой она плакала от бессилия. Забрать себе всех она просто не могла, волонтеры подыскивали дом собаке, только не каждому выпадет шанс быть пристроенным.
Часто породистые собаки оказываются на улице, Чепрачный был дворнягой от кончика хвоста, к тому же с изуродованной мордой. Шанс почти нулевой.
Юля выдохнула, надела на Чепрачного ошейник, привязала поводок. Поначалу ему было неудобно, шея чесалась, но со временем он привык.
Лакки, как назвала его Юля, живёт с Юшкой, у которой три лапы вместо четырех, и Моськой без одного глаза. Он научился держать хвост пистолетом, радоваться жизни и улыбаться. А вы видели, как улыбаются собаки?
