- Выскочила на улицу, мечусь, то ли назад вернуться, то ли на поезд бежать. Не знаю, сколько так бегала. Волосы растрепанные, дубленка нараспашку, сумка в руке болтается, а из окна уже дым валит. Схватилась за голову, назад бросилась, а там уже соседи помогают, и слышу вой сирены, хорошо, что пожарная неподалеку от нас была. Спряталась, подождала, что вышли все. Мать в одной ночной рубашке с тобой на руках, а отца скорая увезла, но на своих ногах шел. Только казалось мне, сунься в больницу, его удар хватит, такой он злой на меня был. И ушла я в лучшее будущее, надеясь, что со временем смогу вернуться.
Начало истории здесь
- Я не знаю, как именно он получил ожог, но понимаю, всему виной я. Не жду, что ты сможешь простить меня и принять с распростертыми объятьями. Не буду лукавить, что мне твое прощение нужно, только просить о том не в моей воле. Наверное, думаешь, где я была все эти годы и отчего не объявилась раньше? - Она сделала паузу. - Стыдно было в глаза родителям смотреть, так отца и запомнила, как в последний раз видела: лицо перекошено, слюна изо рта летит и столько ненависти в глазах. Уверена была - не простит. Приезжала несколько раз, видела, как вы гуляете, да не имела права подойти. А еще этот ожог, я ж не только в душах их след оставила, он с этой отметиной полжизни проходил, - плечи Дианы заколыхались, и Настя поняла, что та плачет. Обнять и поддержать человека совершенно не хотелось.
После рассказа мир для Насти перевернулся с ног на голову, она еще больше прониклась любовью к своим престарелым родителям, которые каждую минуту жизни были рядом и поддерживали в любое время.
- Считаете, эти цветы что-то исправят? - задала она резонный вопрос.
У Дианы не хватило духу ответить, она лишь отрицательно покачала головой.
- Думаете, при жизни не простили, так есть шанс после? - усмехнулась горько Настя. От ужасной исповеди она почувствовала омерзение к человеку, который еще пару дней назад ей нравился. Только тогда она не знала, какая гниль прячется внутри. Женщина в черном была черной от макушки до пят, от мыслей до поступков. Настя не праведница, которая сможет вот так запросто взять и подставить вторую щеку, когда горит первая. Она встала, чтобы уйти. Запретить приходить сюда Настя была не в состоянии, но и находиться рядом с тем, кого она теперь презирала, девушка не была обязана.
- А парень? - внезапно вспомнила она о юноше, с которым столкнулась около входа.
- Твой брат.
- И он знает?
- Теперь да.
- Когда ему рассказали?
- Недавно.
- И что он? Понял и простил? - хотя что о том говорить. Он знал лишь одну сторону медали: свою мать. Возможно, жалел, оправдывал, ведь других участников истории не знал. - Хотя за что ему вас прощать, - скривила лицо в презрении Настя. - Мне никогда не понять, как можно променять родителей и ребенка на мужчину, который вытирает о женщину ноги. Даже не так, на любого мужчину. Поставь меня перед выбором: мать или муж, я всегда выберу ту, что ночами не спала. Мужей может быть много, а родители - одни.
Он встала, собираясь уйти, потом посмотрела на цветы, осквернившие м0гилу, и пусть так не считал сторож, но теперь Настя была в этом уверена.
- Уберите уже отсюда это, - кивнула она, глотая подступившие слезы, - они душат их, разве вы не видите? - Если бы я знала, чего до последнего ждет моя мать, выглядывающая постоянно в окно. Она искала кого-то, - размазывала Настя слезы, которым больше некуда было деться, как течь по лицу. - Я не понимала, мне казалось, что это возрастное, а отец злился, усаживался в кресло и мог так сидеть часами. Только теперь я понимаю, какая тень нависала над нами. Моя мать, моя добрая мать, так ждала ту, о которой даже говорить неприятно. - Настя почти перешла на крик, но, осознав, где она все еще находится, стала говорить тише.
- Не знаю, чего вы хотели, вернувшись сюда через столько лет, - пожала она плечами, - но в свою жизнь и жизнь моего ребенка я такого человека не пущу. Плевать, что скажут остальные про милосердие и прочую чушь. Моя семья здесь, - показала она на дедушку и бабушку, а вы, - она запнулась, подбирая слово, но так и не смогла найти нужное, махнула в ее сторону и, закрывши лицо руками, быстро пошла на выход.
Настя совсем забыла, что ее ждет клиентка, с которой она же сама и договаривалась о встрече. Сейчас все казалось таким далеким и никчемным по сравнению с дырой, которую пробила в ее душе женщина в черном. Что это? Траур по безвременно-ушедшим родственникам или суть человека? Настя забралась в машину и ревела. Ни о своей жизни, пусть и не такой безоблачной, она испытала боль, которую пронесли сквозь время родители. Именно так, они заменили ей самых близких людей, и пусть формально они дедушка и бабушка, но для Насти это два других звания: мать и отец.
Она позвонила на работу и попросила отменить запись. Администратор удивилась, но раньше за Настей подобного не замечалось, видимо, произошло действительно что-то из ряда вон.
Спустя несколько дней в дверь позвонили, и Настя удивилась, увидев на пороге того самого юношу в пальто.
- Здравствуй, - сказал он, - можно войти?
Одно решение отделяло ее от обретения родной души, и Настя дрогнула. Она думала о нем, и пришла к выводу, что дети не виновны в грехах родителей. Они не могут нести за них весь груз ответственности. И она впустила. Один разговор ничего не решит, подумала она. Но он решил.
Год спустя
- Привет, Насть, давай с нами на море. Как раз есть два места. Дней на десять махнем, - Дима звонил довольно часто, отлично сошелся с племянником и с сестрой. Они сразу договорились, что разговоров о Диане между ними не будет, и он выполнял свое обещание.
- Не знаю, смогу ли вырваться, - прижала трубку к уху Настя, крася клиентку.
- Ну, Насть. Давай не тухни там!
- Я подумаю, - рассмеялась девушка, но тут же улыбка сошла с лица. - Она не едет?
Повисла пауза, Дима откашлялся.
- Мама умерла несколько месяцев назад.
Настя застыла с кистью, но ту же продолжила работу снова.
- Соболезную. Но почему мне ничего не сказал?
- Ты просила не говорить.
- Да, но, - пыталась найти слова она.
- Все нормально, Насть. - То, что было между вами меня не касается. Так что с морем.
- Я перезвоню.
Отчего-то настроение резко упало, к горлу подступила тошнота. Она даже не думала, что новость способна вызвать в ней малейшее сочувствие. Но нет, не кремень Настя, о мЕртвых либо хорошо, либо ничего. Свидятся ли они там, и что скажет на этот раз Диана своим родителям? Не знал никто. А Насте оставалось лишь одно: прожить жизнь так, чтобы в старости было о чем вспомнить.
Продолжение здесь